<<
>>

15.2. История экономических учений

возникновение, развитие, кризис хозяйственной системы государственного социализма в СССР и странах Восточной Европы; сдвиги в структуре экономики ведущих капиталистических государств; экономика России; основные направления перестройки мирового хозяйства

За долгую историю развития экономической науки появлялось множество доктрин, часто очень по-разному оценивавших экономические процессы и закономерности.

Это создало основу для возникновения различных экономических систем. В основе системы государственного социализма лежала теория, суть которой в том, что право собственности и контроль над средствами производства должны находиться в руках общества в целом и управляться в его интересах. Развитие государственного социализма в СССР и странах Восточной Европы происходило на основе плановой экономики. Кризис этой хозяйственной системы постоянно требует основательного изучения количественных и качественных показателей функционирования такой системы. Такие знания помогают, во-первых, выявить экономические задачи, которые лучше решаются социалистическим хозяйством и найти причины кризисных явлений, а во-вторых, проанализировать позитивный и негативный опыт, который может быть использован при исследовании механизмов рыночной экономики.

Экономическое развитие СССР в 60— 80-х годах

Почему мы выделяем в особый период развитие хозяйства именно с 60-х годов? Казалось бы, было логичнее начинать новый период с 50-х годов, т.е. с того времени, когда закончилось послевоенное восстановление, тем более, что именно в 50-х годах были проведены первые хозяйственные реформы, направленные против чрезмерной централизации управления хозяйством, против административной системы. Однако в 50-х годах даже теоретически не ставились задачи ликвидации самой административной системы и изменения пути экономического развития, т.е. те задачи, которые стали основным содержанием хозяйственной перестройки 80-90-х годов.

Такие задачи были поставлены в начале периода, к рассмотрению которого мы переходим, и опыт этого периода привел к неизбежности коренной перестройки хозяйства страны.

В 1959 г., когда принимался семилетний план на 1959-65 гг., впервые была поставлена и научно обоснована задача интенсификации производства, со вторичного выдвижения которой на первый план начались и реформы в середине 80-х годов. Промышленность может развиваться либо экстенсивным путем, либо интенсивным. Экстенсивный путь — это путь количественного роста через увеличение производственных мощностей, численности занятых и количества перерабатываемых ресурсов. В определенные периоды истории, например при послевоенном восстановлении хозяйства, экстенсивный рост может быть и очень быстрым. Интенсификация — это рост производства за счет увеличения производительности труда, за счет технического прогресса.

Необходимость перехода к интенсификации диктовалась тем обстоятельством, что экстенсивным путем невозможно увеличить производство в расчете на душу населения, повысить материальный уровень жизни людей. Между тем, мирные условия развития, когда не надо было уже концентрировать усилия на восстановлении хозяйства или индустриализации, выдвигали на первый план задачу именно повышения материального уровня жизни. Экстенсивный путь означает, что количество продукции на занятого в производстве работника не увеличивается, следовательно, не увеличивается оно и на душу населения. Увеличить производство на душу населения можно лишь через рост производительности труда. Следует оговориться, что практически не бывает «чисто» экстенсивного роста. В основе развития производства лежит сочетание экстенсивных к интенсивных факторов, так что можно говорить лишь о преобладании того или иного направления. Очевидно, исходя из задачи анализа интенсификации производства, следует анализировать развитие промышленности в 60-80-х годах.

На первый взгляд, промышленность в годы семилетки развивалась вполне успешно. Было намечено увеличить промышленное производство на 80%, а выросло оно на 84%, так что количественно план был перевыполнен.

Произошли структурные сдвиги, отражавшие технический прогресс. Черная металлургия увеличила производство на 66-67%, а цветная — в 2-3 раза. Для изготовления новых машин требовалось не так много, как прежде, черного металла, зато больше — сплавов цветных металлов. Добыча угля выросла только на 16%, добыча нефти — в 2,2 раза. Новые двигатели требовали жидкого топлива. Химическая промышленность увеличила производство в 2,5 раза: рост выпуска синтетических материалов был одним из ведущих направлений в техническом прогрессе нового времени. Однако некоторые из этих прогрессивных структурных сдвигов происходили с запозданием: угольная промышленность и черная металлургия перешли в разряд «старых» отраслей уже после первой мировой войны. Теперь на первый план выдвигались отрасли научно-технической революции: роботехника, микроэлектроника и т.п. Впрочем, технический прогресс в годы семилетки выражался не только в структурных сдвигах. Именно в это время происходил переход к индустриальным методам в строительстве, когда детали здания готовились на заводе, а строительная площадка превращалась в сборочную. На железных дорогах переходили от паровозов к тепловозам и электровозам.

Но за годы семилетки темпы роста производительности труда не увеличились, а понизились. Сократилась фондоотдача, т.е. выпуск продукции на единицу основных фондов. Выпуск продукции вырос на 84%, а основные фонды промышленности — на 100%. А ведь при интенсификации фондоотдача должна расти: новые фонды — новая техника, более производительная. Таким образом, те показатели, которые отражают процесс интенсификации, свидетельствовали о замедлении этого процесса. Лозунг интенсификации не подкреплялся экономическими стимулами. Административная система исключала конкуренцию, а без нее предприятия не были заинтересованы в техническом прогрессе.

Поэтому в 1965 г. было принято решение о проведении экономической реформы — о переходе от административных к экономическим методам управления хозяйством. Экономические методы — использование экономических законов, рыночных отношений, материальной заинтересованности.

Правда, как будто материальная заинтересованность у нас до этого использовалась: практиковалась сдельная оплата труда, тарифные ставки по квалификации, премии за перевыполнение плана и норм. Но при этом не учитывалось то обстоятельство, что работник в процессе производства не прямо связан с обществом, а через предприятие, что производственной единицей общества является именно предприятие. Использовалась материальная заинтересованность работника, но не предприятия.

По новому положению прибыль предприятия стали делить на две части. Одна по-прежнему передавалась государству, другая оставалась в распоряжении предприятия и расходовалась на обновление оборудования, на повышение заработной платы (точнее — на премии), на культурно-бытовые нужды работников предприятия. Таким образом, процветание коллектива предприятия в какой-то степени ставилось в зависимость от его рентабельности.

В связи с этим были изменены и плановые показатели работы предприятий, которыми оценивалась его деятельность. Прежде главным показателем считалась валовая продукция, т.е. общее количество произведенной продукции. Может быть, это была ненужная продукция, которая не находила спроса, но предприятие не отвечало за ее реализацию.

По новому положению на первый план в оценке деятельности предприятий были выдвинуты два других показателя: реализованная (проданная) продукция и рентабельность.

Новые показатели требовали увеличения хозяйственной самостоятельности предприятий, поэтому было принято «Положение о социалистическом предприятии», которое несколько расширяло их права. В новых условиях, чтобы обеспечить сбыт продукции, а не просто сдать ее на склад, надо было найти покупателей, заказчиков, заключить с ними контракты, а это, как предполагалось, было возможно только при достаточно высоком качестве продукции. И экономисты уже говорили, что со временем план предприятия будет комплектоваться на основе портфеля его заказов.

Таковы были основные направления экономической реформы 1965 г. Почему она не обеспечила переход к экономическим методам хозяйствования? Прежде всего потому, что сохранялся стереотип: социализм — это план, капитализм — это рынок.

Хозрасчетные, товарно-денежные отношения были приняты лишь как дополнение к административному планированию. По-прежнему план определял объем продукции и другие показатели, и только сверхплановая продукция подпадала под действие рынка.

Фонд и размер заработной платы по-прежнему определялись сверху и обеспечивались за счет бюджета, и только премии зависели от прибыли. Но и эти премии из поощрения за хорошую работу превратились в узаконенную тринадцатую зарплату. Предполагалось, что в новых условиях хорошо работающие должны зарабатывать и жить намного лучше, чем плохо работающие. Но в это была внесена оговорка, что работники нерентабельных предприятий не должны страдать, что все трудящиеся должны иметь одинаковые условия. В результате у тех, кто добивался успехов, часть заработанного отбиралась и передавалась тем, кто сам не мог заработать. Тенденция уравниловки победила.

Реформа вообще не задела центральные органы управления хозяйством. Предполагались прямые торговые связи между предприятиями и, как следствие, конкуренция. Но это противоречило сохранявшейся системе централизованного распределения ресурсов. И план предприятия определялся не портфелем заказов, а тем количеством ресурсов, которое удавалось получить по линии Госснаба.

Сельское хозяйство в годы семилетки и новые задачи. Интенсификация в годы семилетки была принята как главное направление развития и сельского хозяйства. Но в отличие от промышленности, в сельском хозяйстве главное направление интенсификации — увеличение производства не на занятого работника, а на единицу площади используемой земли, т.е. увеличение производства на тех же площадях сельскохозяйственных угодий, следовательно, за счет роста урожайности, продуктивности животноводства. Рост производительности труда тоже входит в понятие интенсификации сельскохозяйственного производства, но уже в качестве второго по значению направления. Почему?

Земля — основа сельского хозяйства. Но площадь земли, которую можно использовать в сельском хозяйстве, ограничена.

В нашей стране последним крупным шагом по увеличению посевных площадей стало освоение целинных земель. Дальнейшее увеличение производства за счет вовлечения в сельское хозяйство новых земель практически невозможно без нарушения экологического равновесия.

Задача была поставлена, но за годы семилетки существенного роста интенсификации не произошло. Наоборот, в это время замедлился рост урожайности, продуктивности животноводства. Сельское хозяйство в целом оставалось убыточной отраслью. Поэтому в 1965 г. были приняты решения о том, как исправить положение в сельском хозяйстве.

Закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию оставались ниже стоимости. После их повышения в 50-х годах в колхозах и совхозах производственные затраты на единицу продукции существенно выросли. Продавая продукцию государству, хозяйства терпели убытки. К тому же передовые хозяйства обычно получали дополнительные задания — они должны были сдавать продукцию и за отстающих, за тех, кто не мог выполнить план по сдаче продукции государству. Поэтому увеличение производства было невыгодным — соответственно увеличивались убытки.

Поэтому в 1965 г. было решено изменить порядок государственных закупок. Закупочные цены были снова повышены с расчетом, чтобы довести их до уровня стоимости, чтобы колхозы не терпели убытков при продаже продукции государству. Розничные цены при этом оставались на прежнем уровне, а разница покрывалась из государственного бюджета.

Объем обязательных закупок был уменьшен и было объявлено, что он останется неизменным до 1970 г. Поэтому, кроме обязательных, были введены свободные (дополнительные к обязательным) закупки, но цены при этих свободных закупках были повышены на 50% по сравнению с ценами обязательных. Предполагалось, что хозяйствам будет выгодно сдавать государству продукцию сверх плана.

Второй отмеченной тогда причиной отставания сельского хозяйства был его низкий технический уровень. Были полностью механизированы вспашка, сев, уборка и молотьба зерновых, но почти все работы по производству технических культур, картофеля, овощей, почти все работы в животноводстве остались ручными. Особенно отставали те направления технического прогресса, которые обеспечивали интенсификацию: производство удобрений, мелиорация, селекция. Ведь механизация не повышает урожайность, она лишь сокращает затраты труда. В годы семилетки земля получала в 10 раз меньше удобрений, чем положено по агротехническим нормам.

Поэтому в 1965 г. было решено резко увеличить государственные ассигнования на повышение технического уровня сельского хозяйства, на производство сельскохозяйственных машин и минеральных удобрений. Тогда же была поставлена задача комплексной механизации, т.е. основные силы переключались на механизацию тех работ, которые оставались ручными.

Третьим отмеченным тогда недостатком была слабая специализация сельского хозяйства. Когда натуральные, т.е. многоотраслевые хозяйства крестьян объединяли в колхоз, получалось многоотраслевое хозяйство колхоза. Эта многоотраслевая структура не соответствовала принципу крупного товарного производства, но она была закреплена системой государственных закупок: колхоз должен был сдать государству определенный набор продуктов — зерно, овощи, мясо, молоко и т.д. Более того — этот набор был почти одинаковым для колхозов разных природных зон. Доходило до того, что колхоз покупал некоторые продукты на рынке, чтобы сдать государству, потому что сам он этих продуктов не производил. И было принято решение снова усилить специализацию сельского хозяйства.

Все эти решения были правильными, научно обоснованными, но представляли паллиатив: они не могли быть полностью реализованы без ликвидации колхозно-совхозной системы.

Развитие промышленности в период 1966-90 гг. Экономическая реформа даже в своем компромиссном и неполном виде все же способствовала улучшению дел в промышленности. Промышленное производство в 1966-70 гг. выросло на 50%. Затем темпы начали снижаться. В 1971-75 гг. оно выросло на 43%, в 1976-1980 гг. — на 24%, в 1981-85 гг. на 20% и в 1986-90 гг. — на 13%. Падала рентабельность производства, падала фондоотдача. Производство по-прежнему росло в основном за счет экстенсивных факторов, и по мере их сокращения темпы снижались.

Между тем, комплексная механизация, т.е. механизация тех работ, которые еще оставались ручными, — это то, что нам осталось от промышленного переворота. Ведь промышленный переворот означал переход от ручного труда к машинному. То, что было выгодно механизировать, механизировалось тогда, в XVIII—XIX вв. Остались те работы, механизация которых удорожает производство. Например, в лесной промышленности механизация обрубки сучьев на лесосеках, последней ручной операции на заготовке леса, намного удорожает это производство.

Экономически не эффективно и другое преобладающее направление — совершенствование традиционной техники без принципиальных изменений технологии, т.е. замена хороших станков лучшими. Например, по расчетам специалистов, дальнейшее совершенствование металлорежущих станков еще может повысить их производительность на 7-8%, но лишь при росте затрат на оборудование в 1,5 раза.

Дело в том, что возможности традиционной техники, техники преимущественно механической обработки материалов, уже исчерпаны. Скорости металлорежущих, ткацких и других станков достигли потолка в 60-х годах и с тех пор уже не увеличиваются.

НТР действительно повышает производительность труда в десятки и сотни раз и поэтому намного повышает и экономическую эффективность производства. Но это направление не стало преобладающим: много ли у нас полностью автоматизированных предприятий?

Переход на рельсы научно-технической революции тормозила все та же административная система. Если завод выпускает металлорежущие станки, он может их совершенствовать, но не может перейти на выпуск принципиально новой техники, не соответствующей его специализации. В условиях рыночной экономики такой завод, вероятнее всего, прекратит существование, потому что его продукция в условиях НТР не найдет сбыта. В условиях административной системы не принято было закрывать завод из-за подобной причины. И этот завод наряду с другими подобными продолжал насыщать промышленность морально устаревшей техникой, а распределительная система во главе с Госснабом обеспечивала сбыт, распределяя эту технику. В результате оказалось, что у нас больше металлорежущих станков, чем в США, ФРГ и Японии вместе взятых.

Еще одна причина замедления темпов роста и падения экономической эффективности производства — истощение природных ресурсов. Наша страна богата природными ресурсами, но в экономически развитых районах запасы нефти, древесины подходят к концу. На Урале были горы Магнитная и Благодать, горы первосортной железной руды, отмеченные на всех географических картах. Теперь этих гор больше нет. Значительные запасы сырья остались в труднодоступных районах, а там, в неблагоприятных для жизни человека условиях, добыча обходится намного дороже. Например, строительство километра железной дороги там стоит в 10 раз дороже, чем в европейской части страны. Поэтому основные фонды промышленности росли быстрее, чем выпуск продукции, падала фондоотдача — выпуск продукции на единицу основных производственных фондов. Только в 80-е годы выпуск продукции на 1 руб. основных фондов сократился с 1 руб. 29 коп. до 98 коп.

Выходом из этого положения является использование ресурсосберегающих технологий. У нас до сих пор принято считать ведущими в промышленности профессиями профессии шахтера, нефтяника, сталевара, т.е. людей, которые «добывают» ресурсы. Между тем прогресс заключается в сокращении веса добывающих отраслей, потому что чем больше ресурсов у природы мы возьмем сейчас, тем меньше останется нашим потомкам. В России на душу населения добывается в 3,5 раза больше железной руды, чем в США, а стали выплавляется лишь в 1,5 раза больше. Но в США — большой излишек металла, а у нас его не хватает: до 40% металла теряется при его обработке. Японский станок весит в среднем 800 кг, а наш — 2500 кг. Добывающие отрасли и у нас развиваются замедленными темпами. Если общий объем промышленного производства с 1965 по 1990 гг. вырос в 3,6 раза, то добыча угля увеличилась только на 11%, нефти — в 2,36 раза, а черная металлургия увеличила производство на 93%. За 80-е годы добыча угля и нефти сократилась.

К задаче экономии природных ресурсов примыкает необходимость охраны природной среды, что требует дополнительных затрат. Затраты увеличиваются не только потому, что очистные сооружения стоят дорого, но и потому, что приходится отказываться от дешевых технологий.

К числу природных ресурсов относятся и человеческие. Прежде за пятилетку число занятых в промышленности увеличивалось процентов на 20 (до войны — больше), что и служило экстенсивным фактором роста. В 1981-85 гг. оно выросло на 3,3%, в 1986-90 гг. сократилось на 1%. В связи с падением рождаемости число занятых перестало увеличиваться, а следовательно, исчез главный фактор экстенсивного роста производства.

Итак, темпы роста промышленного производства стали падать по мере сокращения экстенсивных факторов — истощения ресурсов и уменьшения рождаемости. Если прежде интенсификация могла рассматриваться лишь как оптимальный вариант развития, то теперь она стала единственной возможностью. Но при сохранении административной системы, при отсутствии конкуренции интенсификация оставалась благим пожеланием. Административно-командная система зашла в тупик. Без ее ликвидации дальнейшее развитие стало невозможным.

Сельское хозяйство в 1966-1990 гг. Основным направлением развития сельскою хозяйства оставалась интенсификация. Иначе и невозможно: посевные площади в стране сократились с 209 млн. га в 1965 г. до 208 млн. га в 1990 г. Иногда возражают: как может сочетаться интенсификация с очень низкими темпами роста? Не надо путать два понятия — темпы и интенсификация. Интенсификация — это не скорость, не темпы, это направление развития, путь, по которому можно двигаться медленно или быстро.

Интенсификация требует резкого повышения технического уровня хозяйства, следовательно, больших капиталовложений и увеличения основных производственных фондов, фондовооруженность (стоимость основных фондов в расчете на работника) интенсивного, соответствующего требованиям времени сельского хозяйства должна быть даже выше, чем в промышленности. Поэтому с 1965 г. поток ассигнований на развитие материально-технической базы сельского хозяйства резко увеличился. И все же фондовооруженность в сельском хозяйстве составила в 1990 г. только 79% от фондовооруженности в промышленности. К тому же рост фондовооруженности в сельском хозяйстве в значительной степени связан с ростом цен на сельскохозяйственную технику.

Опережающими темпами за рассматриваемый период росли те направления технического прогресса, которые определяют интенсификацию.

Потребление удобрений в расчете на гектар пашни выросло в 3,25 раза, и все же их вносится значительно меньше, чем требуется по агротехническим нормам. Они вносятся в России преимущественно под посевы технических культур, а под злаковые культуры их не хватает. К тому же минеральные удобрения у нас часто тратятся столь бесхозяйственно, что приносят значительный ущерб экологическому равновесию.

Значение мелиорации подчеркивается тем обстоятельством, что планы последних пятилеток по сельскому хозяйству обычно не выполнялись из-за «неблагоприятных погодных условий», т.е. засушливой погоды. Но при орошении засуха не действует, так что засушливые годы свидетельствуют об отсталости нашего хозяйства в этом отношении. К тому же следует учесть, что в нашей стране подавляющая часть сельскохозяйственных угодий находятся в засушливой зоне — «недостаточность увлажнения» В США в благоприятных по уровню влажности условиях находятся 60% угодий. Но там орошаемые земли составляют 1% пашни, а у нас — 9%.

Площадь, охваченная мелиорацией, с 1965 по 1990 гг. увеличилась почти втрое. Это очень высокие темпы. Но наша мелиорация— типичный пример «затратной экономики»: доходы мелиораторов определяются тем, сколько они затратят средств. Поэтому им выгоднее всего строить новые грандиозные сооружения, а не поддерживать в порядке орошаемые земли. Результатом их работы нередко становится засоление почв — и часть орошенных земель таким образом вообще выходит из строя.

Вторая сторона интенсификации сельского хозяйства — рост производительности труда на базе механизации, что позволяет освободить часть занятых. Общим показателем механизации является энерговооруженность труда, т.е. количество потребляемой энергии на занятого работника. За период с 1965 по 1990 гг. она выросла в 4,7 раза. Однако производительность труда росла далеко не столь высокими темпами. Она увеличилась за это время незначительно и остается в 5 раз ниже, чем в США.

Задача комплексной механизации, поставленная в 1965 г., в определенной степени стала выполняться. С тех пор были в основном механизированы уборка льна, сахарной свеклы, доение коров. И все же ручной труд в сельском хозяйстве пока преобладает.

В последнее время, однако, было принято говорить не столько о сельском хозяйстве, сколько об агропромышленном комплексе. Что это такое? Агропромышленный комплекс (АПК) — это сельское хозяйство и связанные с ним отрасли промышленности. В состав АПК входит производство средств производства для сельского хозяйства (удобрений, сельскохозяйственных машин) и переработка сельскохозяйственной продукции. Поскольку эти отрасли взаимосвязаны в своем развитии, очевидно, их действительно следует рассматривать в комплексе. Развитие сельского хозяйства зависит от производства удобрений и сельскохозяйственной техники, а подавляющая часть легкой и пищевой промышленности не может действовать, не получая от сельского хозяйства необходимого сырья.

Основная тенденция развития АПК — агропромышленная интеграция, т.е. сближение, слияние соответствующих отраслей сельского хозяйства и промышленности. Интеграция означает, что прежние «горизонтальные» связи между разными отраслями сельского хозяйства (производство мяса, зерна, картофеля, льна) заменяются «вертикальными» связями: производство сырья — с его переработкой в промышленности; мясное животноводство — с мясокомбинатами; производство картофеля — с предприятиями по его хранению, продаже и переработке.

Новые связи требуют специализации, создания достаточно крупных специализированных предприятий, а такая специализация обеспечивает технический прогресс в сельском хозяйстве. Невозможен завод, который производил бы разные виды промышленной продукции — ткани, машины и мебель. Невозможен, потому что каждая, отрасль требует своего комплекса машин. А в сельском хозяйстве подобное положение до последнего времени считалось нормальным: в одном колхозе производились и овощи, и мясо, и зерно. Но при комплексной механизации каждая отрасль требовала своего комплекса машин.

Создание специализированных предприятий индустриального типа началось в 1966-70 гг. с отстававшей по уровню механизации отрасли — с птицеводства, с организации государственных птицефабрик. Производственные процессы на них были максимально механизированы, производительность труда и рентабельность оказались на порядок выше, чем в обычных колхозах и совхозах.

Казалось, был найден оптимальный путь развития сельского хозяйства. А поскольку невозможно было расформировать существовавшие колхозы и совхозы, чтобы на их месте строить специализированные крупные аграрные предприятия, были разработаны еще два направления специализации.

Одно из них — межколхозная кооперация: несколько колхозов (и совхозов) на паевых началах объединяют какую-то отрасль своего производства и совместно строят крупное предприятие. Так предполагалось создавать предприятия по откорму скота, по переработке сельскохозяйственной продукции и т.п. Но экономический эффект такой формы объединения получался значительно меньше, чем при организации государственных предприятий, а в форме межколхозных предприятий стали преимущественно создаваться строительные.

Другая форма — интеграция аграрных и промышленных предприятий. Это, в сущности, не такое новое направление: подобная интеграция производства сахарной свеклы и переработки ее на сахар широко практиковалась еще в крепостной период в помещичьих имениях и оказалась очень эффективной. Теперь была поставлена задача так же интегрировать производство овощей, картофеля и фруктов с их переработкой, хранением и продажей, но к началу 90-х годов существенных успехов в этом направлении достигнуто не было.

Об основных направлениях развития сельского хозяйства в рамках традиционной административной системы почти не говорилось: эти проблемы были отнесены на задний план задачами социально-экономической перестройки сельского хозяйства. Оказалось, что без изменения социально-экономической базы, без восстановления подлинной материальной заинтересованности работников сельского хозяйства программа интенсификации сельского хозяйства не может быть реализована. Поэтому теперь первостепенное значение приобретает переход к фермерским хозяйствам, к подлинной сельскохозяйственной кооперации, реализации земельной реформы.

Итак, наше сельское хозяйство развивалось по пути интенсификации, но продвинулось в этом направлении очень мало, о чем свидетельствуют практические результаты развития.

Мы не рассматриваем здесь ход коренной реорганизации нашей экономики, которая началась в середине 80-х годов. Процесс реорганизации еще не закончился, еще не стал историей. История изучает прошлое, чтобы извлекать опыт для настоящего. «История современности», на которую нам еще недавно предлагали переключаться, не может быть подлинной наукой. Для исторической оценки события нужно от него отойти на некоторое расстояние.1

Экономика ведущих капиталистических стран, хотя и является относительно стабильной, тем не менее также подвержена постоянным изменениям, происходящим, помимо прочего, в ее структуре. Некоторые секторы изменяются мало, часто в силу исторических причин, другие, наоборот, отличаются динамизмом, возникают новые отрасли. Анализ этих процессов позволяет измерить процентное изменение удельного веса того или иного сектора в экономике, а также другими способами оценить достижения экономики развитых стран и выявить тенденции их дальнейшего развития. С исторической точки зрения, процессы, идущие в этих странах, разбиты на периоды во времени, и основные факторы, повлиявшие на них, выделены. Это позволяет систематизировать и изучить сдвиги в структуре экономики ведущих капиталистических государств.

Несмотря на бытующее мнение о существовании свободной рыночной экономики, в «чистом» виде она не встречается. Грамотный экономист может говорить о системе, в которой сочетается наличие конкуренции с определенной степенью централизованного регулирования. Такая система представляется на сегодняшний день самой эффективной для реализации намеченных задач общества. Конкурирующие предприятия взаимодействуют через механизм цен, а государство играет определенную роль в установлении совокупного уровня производства через денежно-кредитную и бюджетную политику. В то же время существуют различные модели смешанной экономики.

Приватизация в России (денационализация). Закон «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации» обоснованно разграничил функции организации приватизации имущества, возложив их на Государственный комитет по управлению государственным имуществом (правительство) и комитеты по управлению имуществом на местах, и функции по временному владению и продаже этого имущества, поручив их Российскому фонду федерального имущества (парламент) и фондам имущества на местах.

Логика законодателя заключалась в том, чтобы огромное богатство, накопленное десятилетиями, могло бы переходить из рук в руки под взаимным контролем представительной и исполнительной власти. К сожалению, исполнительные акты в 1992-93 годах постоянно нарушали баланс правомочий и функций этих двух структур, что не могло не привести к колоссальному ущербу, влияющему в целом на общее экономическое состояние страны и стабильность ее финансового положения.

Что касается конкретных итогов приватизации, они иллюстрируются следующими данными: в промышленности доля предприятий государственной собственности снизилась с 95% в начале 1992 года до 83% процентов в середине 1993 года. В строительстве уже более 70% строительных организаций были негосударственными. Они выполняли более 50% всего объема подрядных работ. По состоянию на 1 июля 1993 г. в России приватизировано около 72 тыс. предприятий, в том числе за 6 месяцев 1993 г. — 25 тысяч. Число приватизированных предприятий увеличилось по сравнению с 1992 г. в 1,5 раза. Ведущие способы приватизации предприятий — продажа на коммерческом конкурсе, аукционе и выкуп арендованного имущества предприятий.

Наибольшее число предприятий, приватизированных за 1993 год, находилось в Центральном экономическом районе — 3623 предприятия. По стоимости приватизированных предприятий за январь-июнь 1993 года выделялись Уральский район (253 871,7 млн. рублей) и Западно-Сибирский район (246 900,3 млн. рублей).

За 1992 год и половину 1993 года в сфере розничной торговли приватизировано 26,2 тыс. предприятий (15% к находящимся в госсобственности на 1 января 1992 г.), общественного питания — 6,5 тыс. предприятий (5%), бытового обслуживания — 16,1 тыс. предприятий (13%).

«Малая» приватизация осуществлялась в основном путем выкупа арендованного имущества. На конкурсе было продано немного больше трети приватизируемых предприятий этих отраслей. В первом полугодии 1993 года в Российской Федерации от приватизации предприятий розничной торговли, общественного питания получено более 43 млрд. рублей.

Осуществлялась приватизация предприятий транспорта и связи. К началу августа 1993 года приватизировано 988 автотранспортных и транспортно-экспедиционных предприятий (20% от их общего числа), 14 предприятий внутреннего водного транспорта, 16 предприятий морского транспорта, 3 авиапредприятия, 10 предприятий промышленного железнодорожного транспорта, 6 лесосплавных предприятий и 7 предприятий связи.

Разворачивалась приватизация крупных предприятий, находившихся, как правило, в федеральной собственности. Доля их в общем числе приватизированных предприятий повысилась с 7% в 1992 г. до 15% в январе-июне 1993 г., по предприятиям, находящимся в собственности территорий, — с 17% до 22%, а по малым предприятиям, относящимся к муниципальной собственности, сократилась с 76% до 62%.

Общая стоимость приватизированных в январе-июне 1993 г. предприятий (по остаточной стоимости в ценах до переоценки основных фондов в 1992 г.) составила более 388 млрд. рублей и различается в зависимости от видов собственности. В среднем стоимость одного приватизированного предприятия, находившегося в муниципальной собственности, составляет 8 млн. рублей, собственности территорий — 15 млн., федеральной собственности — 47 млн. рублей.

«Малая» приватизация осуществлялась в основном путем продажи на коммерческом конкурсе, аукционе и путем выкупа арендованного имущества предприятий. В 1992 г. было продано путем выкупа арендованного имущества 29% от общего числа приватизированных предприятий, за шесть месяцев 1993 г. — 31%, в том числе по коммерческому конкурсу — соответственно 43% и 31%. На аукционе в 1992 г. продано 16% приватизированных предприятий, в январе-июне 1993 г. — 7%.

Не получили заметного распространения продажа с инвестиционных торгов, а также продажа имущества ликвидируемых и ликвидированных предприятий, за январь-июнь 1993 г. на их долю приходилось менее 2% приватизированных предприятий.

Постепенно рос средний курс стоимости проданных предприятий (отношение продажной цены к начальной), составивший 5,2 (в 1992 г. — 3,2); по предприятиям, относившимся к муниципальной собственности, — 7,1, к собственности территорий — 4,5, к федеральной — 2,0. С развитием «большой» приватизации растет доля предприятий, приватизированных путем акционирования, — за шесть месяцев 1993 г. она увеличилась в общем их числе с 10% до 29%.

Общая выручка от приватизации предприятий (включая средства, поступающие от предприятий, приватизированных в 1992 г.) составила в январе-июне 215 млрд. рублей (в ценах текущего года). На долю предприятий розничной торговли пришлось 24% общей суммы выручки от приватизации, пищевой, легкой промышленности, бытового обслуживания, строительства — 5-6%, предприятий других отраслей — менее 4%.

От приватизации предприятий муниципальной собственности было получено 73 млрд. рублей (34%), собственности территорий — 56 млрд. (26%) и федеральной собственности — 86 млрд. рублей (40%). Из выручки перечислено: в доход бюджетов территорий 62%, в республиканский бюджет 25%, государственным органам приватизации — 13% средств.

По состоянию на 1 августа 1993 г. было приватизировано 6,8 млн. квартир, что составило 20,5% от общего числа квартир, подлежащих приватизации. Наибольшее количество квартир приватизировано в Республике Алтай (59%), наименьшее — в республиках Татарстан и Саха (4%).

По состоянию на 1 июля 1993 г. в 16 регионах России было приватизировано предприятий перерабатывающих отраслей АПК — 53%, производственно-технического обслуживания — 33% и материально-технического обеспечения — 44%. Из них акционировано предприятий перерабатывающих — 74%, производственно-технического обслуживания — 84% и материально-технического обеспечения — 85%.

Негативные аспекты приватизации. Проведенная приватизация обеспечила перерабатывающим и агросервисным предприятиям монопольное положение на рынке сельскохозяйственной продукции. Политика «независимого акционирования» и приватизации цехов и предприятий, входящих в агропромышленные производственно-технологические комплексы, фактически привела к потере управляемости отраслевыми направлениями АПК.

По данным Фонда федерального имущества Российской Федерации, в настоящее время значительные государственные средства перераспределены и анонимно находятся в составе имущества предприятий различных организационно-правовых форм, созданных в последние годы: в акционерных обществах, совместных предприятиях, банках, биржах, концернах, корпорациях, холдингах и т.п.

При углубленном аудите государственную долю можно выявить в уставных капиталах у значительного большинства ранее созданных хозяйственных структур.

Однако следует отметить, что многие частные предприятия не заботились о развитии своего производства. Только 8% частных магазинов в первом полугодии 1993 г. произвели отчисление средств на развитие и совершенствование производства, а частные предприятия сферы бытового обслуживания населения за этот период на эти цели направили средств в 3,5 раза меньше, чем муниципальные предприятия. Такой подход может привести к снижению технического оснащения или закрытию многих частных предприятий этих отраслей и в конечном итоге к ухудшению обслуживания населения. Конечно, здесь играли свою роль и неуверенность новых предпринимателей, и стремление Госкомимущества искусственно ускорить процессы приватизации, невзирая на отсутствие законодательной базы, конфронтационный стиль, сопровождающий эти сложные трансформации в то время, как, очевидно всем, необходимо было стремиться к согласию, и т.д.

Надо отметить, что крупной проблемой являлось определение цен на объекты приватизации. Бесспорно, что цены занижены, поскольку оценка имущества производилась по остаточной стоимости, без учета переоценки основных фондов, предусматриваемой постановлением Правительства Российской Федерации, и без необходимой индексации активов предприятий по балансу.

К середине 90-х годов сложилась ситуация, при которой оценка имущества объектов, в части основных фондов, осуществлялась при их замороженной стоимости в ценах 1984 года. Это осуществлялось согласно Временным методическим указаниям, утвержденным исполнительным Указом (от 29 января 1992 года), что отражается в уставных капиталах акционерных обществ.

Кроме того, действовал ряд противоречащих друг другу нормативных актов, регламентирующих переоценку основных фондов, валютных счетов и статей бухгалтерского баланса предприятий в иностранной валюте, изданных Правительством Российской Федерации, Минфином, Госкомимуществом и Центробанком Российской Федерации.

Еще один нонсенс: в 1994 г. была завершена переоценка основных фондов, результаты которой по состоянию на 1 января 1993 г. повсеместно отражены в активах балансов предприятий. Эти активы в зависимости от отраслей увеличены в десятки раз. Но в то же время статьи баланса, касающиеся уставных капиталов, в соответствии с постановлением Правительства о переоценке основных фондов остаются без изменений.

В результате непрерывное «разбухание» источников собственных средств вело к тому, что оборотные средства предприятий многократно превышали их уставные капиталы. При безудержном и экономически далеко не всегда обоснованном росте цен приватизируемые предприятия активно формировали различные фонды, в том числе и фонды приватизации, которые давали им возможность без привлечения личных средств работников предприятий приватизировать предприятия. Такое положение вело к тому, что одна группа населения значительно расширяла возможности безвозмездно получать дополнительную долю госсобственности, а другая, большая его часть, теряла перспективы. В итоге приватизируемое по заниженным ценам госимущество становилось объектом перепродажи и спекуляций. В 1993 году размер таких потерь превысил 16 триллионов рублей.

Нуждался в законодательном решении вопрос о запрещении практики выхода из объединений (предприятий) отдельных служб и подразделений с приданием им статуса юридического лица, что неправомерно предусмотрено Указом Президента Российской Федерации от 1 июля 1992 года. Подобная мера вела к разрыву технологической цепочки самого производства. Приватизация составной части предприятий, причем, как правило, высокорентабельных производств, должна, как представлялось, проводиться только с согласия трудового коллектива предприятия в целом и по ходатайству соответствующего министерства, чтобы свобода выхода из технологической цепочки соизмерялась с хозяйственной целесообразностью и интересами всего коллектива. В противном случае в ходе приватизации появлялись весьма нежелательные последствия.

Современное положение промышленных предприятий характеризуется значительной нехваткой финансовых ресурсов для развития производства. Это усугубляется еще и тем, что, как правило, предприятия вынуждены расходовать значительные средства на содержание объектов социально-культурного и коммунально-бытового назначения. Учитывая углубляющийся кризис в экономике России, можно с уверенностью предположить, что в ближайшее время предприятия не найдут дополнительных средств для покрытия этих затрат. Вместе с тем обратим внимание на то, что в действующей практике имеются варианты решения этой проблемы. На наш взгляд, следовало бы предусмотреть возможность оставления в распоряжении предприятий части дивидендов по акциям, находящимся в федеральной собственности, для целей инвестирования, содержания и развития объектов социальной сферы. Такое использование дивидендов следует считать более эффективным, чем существующий порядок направления их в бюджет государства, где они растворяются в других доходах.

Представляется ошибочным решение о создании акционерных обществ только открытого типа. При этом было выпущено из виду то существенное обстоятельство, что в таком случае коллектив предприятия в большей степени заинтересован в получении более высокой зарплаты, чем прибыли, что отнюдь не способствует укреплению и развитию акционерного общества.

При таком подходе, естественно, не могла быть достигнута конечная цель приватизации — создание эффективной хозяйственной системы. Собственников нужно было заинтересовать в прибыльной работе акционерных предприятий.

Не могло не беспокоить и то обстоятельство, что значительные государственные средства были перераспределены и безосновательно находились в составе имущества предприятий различных организационно-правовых форм, созданных в эти годы. Такие средства, отторгнутые от государства, обнаруживаются и сейчас как в акционерных обществах, так и в совместных предприятиях, в том числе и находящихся за рубежом, банках, биржах, концернах и т.п. Но возвратить их непросто. Видимо, для этого необходимо было осуществить повсеместную аудиторскую проверку предприятий всех форм собственности. Практика подтвердила необходимость решения проблем приватизации исключительно законом и действиями правительства строго в рамках этого закона. Иной подход, попытки «ускорить» приватизацию через «указное право» ведет к грабежу национального достояния и быстрому обогащению узкой группы чиновников-дельцов.

Так, Указ Президента РФ от 14 августа 1992 г. №914 «О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации», вопреки закону о приватизации и Государственной программе по приватизации, а также Закону «Об именных приватизационных чеках и вкладах», ввел систему приватизационных чеков, установил возможность купли-продажи приватизационных чеков, ограничил их использование в качестве средства платежа за приватизируемые объекты тринадцатью месяцами против трех лет, предусмотренных законом. Указ Президента РФ от 14 октября 1992 г. №1229 также расширил сферу использования приватизационных чеков как средства платежа; наконец, выпуск чеков на предъявителя с предоставлением права их свободной купли-продажи < породили широкую спекуляцию ими, которая способствовала обогащению дельцов за счет бедной части населения страны.{

Изучение экономики России представляет одну из сложнейших задач. Очевидно, что объективную оценку необходимо основывать на общепризнанных критериях. Достоверные результаты исследования дают основу для теоретической оценки тенденций развития российской экономики. Субъективно замкнутый взгляд отечественных экспертов может быть компенсирован исследованиями зарубежных экономистов. Главной же целью изучения экономики России остается нахождение путей эффективного развития определенных отраслей на основе НТП. Структурная перестройка российской экономики осуществляется в процессе замены централизованного планирования управлением, основанным на использовании рыночных инструментов, что обуславливает особенно крупные масштабы, глубину и сложность изменений в производстве, сферах распределения и социальных отношений в обществе.

Совокупность национальных экономик с их взаимосвязями образует мировое хозяйство. Изменения внутри экономик отдельных стран и неравномерность их развития приводят к сдвигам в структуре мирового хозяйства. Они происходят в форме изменений структуры производства, возникновения новых отраслей, перемен в соотношениях между развитыми, развивающимися странами и странами переходной экономики. Перестройка мирового хозяйства отражает также воздействие глобальных проблем, которые могут быть решены только усилиями всего человечества и затрагивают интересы большинства стран.

Общая обстановка в Российской Федерации накануне реформы. После августовских событий 1991 года в Москве центральная (союзная) власть стала распадаться буквально на глазах. М.С. Горбачев, стремясь оживить работу по заключению нового союзного договора, породил губительный новоогаревский процесс, который, в свою очередь, уже был готов произвести на свет свое детище — Союз Суверенных Государств — ССГ (так назывался этот проект, явившийся основой Беловежских соглашений об СНГ). Союзное правительство практически было ликвидировано, а вместо него образован Государственный комитет оперативного управления хозяйством. Однако его руководители тогда уже не могли сыграть роль союзных лидеров исполнительной власти, и похоже, они не особенно задумывались над судьбой все еще единой страны. Крупные союзные республики были в то время буквально одержимы одной мыслью — получить как можно больше прав от умирающего союзного центра, полагая, что тем самым автоматически будут решаться их обостряющиеся социально-экономические проблемы. Каждый из лидеров республик, собиравшихся под председательством союзного Президента, исходил из аксиомы, что именно его республика «содержит весь Союз». Такой подход был характерен и для руководства Российской Федерации — мы здесь не были исключением, а порою и задавали тон в дезинтеграционных процессах, это надо признать самокритично.

Проблема в России стала обостряться (хотя внешне это не бросалось в глаза) в организационно-управленческом отношении практически после августовских событий 1991 года. Тогдашнее российское правительство оказалось, по сути, парализованным. Ни союзного, ни российского правительства, способного не то чтобы «реформировать», но осуществлять простое управление, не было в течение нескольких месяцев, бесконтрольность чиновничества стала стремительно возрастать, а соответственно — и его коррумпированность. Регионы оказались предоставлены самим себе. Некоторое оживление в деятельность исполнительной власти вдохнула подготовка к пятому Съезду народных депутатов России осенью 1991 года.

На этом Съезде Президент объявил о новой радикальной экономической реформе — готовящейся либерализации цен, крупномасштабной приватизации. Было сказано, что все трудности останутся позади уже в конце 1992 года. Однако практически ни на этом Съезде, ни на последующих, ни на протяжении всей деятельности правительства в 1992 году целостной программы экономических реформ общество так и не увидело, если не учитывать некоторые наспех составленные фрагменты проектов, мало связанные между собой, время от времени «выбрасываемые» правительством по требованию парламента.

Первое «правительство реформаторов» бесславно ушло в небытие в конце 1992 года, оставив после себя созданные им же самим крупные экономические и социальные проблемы.

Замысел реформы. Действия правительства на начальном этапе. Программа реформы в России как целостный документ правительством не разрабатывалась. Из выступлений его наиболее активных деятелей, разного рода разработок и постановлений правительства по отдельным вопросам, а также указов Президента стало очевидно, что в основе реформы, начатой в январе 1992 года, — жесткие рекомендации и требования Международного валютного фонда по макроэкономической стабилизации, либерализации цен, финансовой и кредитно-денежной политике. В качестве важнейшей конкретной цели российское правительство выдвинуло идею достижения бездефицитного бюджета.

Такая логика оздоровления экономики неизбежно предполагала ценовой шок, который обесценит государственный долг, накопления предприятий и сбережения населения. Одновременно эти меры должны были привести к сокращению государственных расходов. Теоретически следовало ожидать уменьшения конечного спроса, снижения инфляции, достижения финансового равновесия, стимулирования производства. По замыслу реформы, был неизбежен экономический спад, который в условиях жестких финансовых ограничений должен был устранить неэффективное производство и способствовать утверждению новых рыночных мотиваций в поведении хозяйствующих субъектов.

Результат этих шагов стал заметен прежде всего в магазинах — на полках появились многие виды продовольственных и промышленных товаров. Однако произошло это только из-за чрезмерного роста цен и ограничения спроса населения. Объем товарооборота в сопоставимых ценах за 1992 год сократился на 39%, при этом продажи кожаной обуви, шерстяных и шелковых тканей сократились на 20-33%, а трикотажных, швейных и чулочно-носочных изделий, хлопчатобумажных тканей — наполовину и более. Резко возросшие расходы на питание блокировали у большинства семей возможности расширения гардероба. Замещение изношенного стало основным мотивом покупок. Экономический кризис принял всеобщий характер, переплетясь с кризисом, наблюдающимся в продовольственной, структурной, экологической, финансово-кредитной, культурной и даже психологической сферах.

Оценивая в целом замысел и действительный ход реформы, можно сделать следующие выводы.

Основные формы и методы воздействия на финансовое положение страны и производство не были тщательно отработаны, а главное, не были увязаны с истинным состоянием взаимосвязей в нашей экономике. Своеобразие экономической среды в России предопределило в ряде случаев обратные эффекты традиционных воздействий.

Особенно негативно сказалось начатое с января 1992 года проведение либерализации цен при сохранении абсолютного монополизма в экономической системе страны, основанной на государственной собственности, при крупных диспропорциях в экономике, при полном отсутствии рыночных инфраструктур и каких-либо условий к восприятию свободных рыночных цен.

Конечно, для такого поведения есть определенные основания — было стремление быстрее, опираясь в основном на зарубежный опыт и зарубежные авторитеты, добиться успеха в экономике. Но такая поспешность, как и предупреждали многие профессиональные экономисты и специалисты производства, оказалась впоследствии роковой. По существу, не удалось сделать крупного реального шага по пути создания эффективного рыночного механизма производства и реализации продукции; в то же время оказался разрушенным прежний хозяйственный механизм. Быстро возросло значение архаичного бартерного обмена, неспособного обеспечить работу современного производства. Движение товаров к потребителю приобрело спекулятивно-мафиозные черты, когда плоды все еще обобществленного производства откровенно стали оседать лишь в формально новых, якобы рыночных структурах, паразитирующих на беспорядке и отсутствии элементарного контроля. По данным социологического опроса участников свободной торговли (13% розничного оборота), в каждом втором случае предлагаемые в этой сфере товары были куплены ими в госторговле.

Местн@е руководство, администрация предприятий и трудовые коллективы оказались дезориентированными. При отсутствии определенности в приобретении ресурсов, комплектующих и отсутствии финансовых средств принимать правильные решения стало просто невозможно.

Отклонение прогнозных оценок накануне реформы от фактических результатов более конкретно состояло в следующем.

1. Скачок потребительских цен за год произошел в 26 раз, что привело к невозможности приобретения значительной массой семей товаров даже первой необходимости. Тем не менее население в целом терпимо восприняло многократный рост цен, и крупных массовых забастовок или других социальных конфликтов не произошло. Однако напряжение и негативные ожидания в обществе нарастали.

2. Падение производства начало перерастать в развал, в паралич экономики. В целом в 1992 году объем промышленного производства по сравнению с 1991 годом снизился на 19%, товаров народного потребления — на 15%, из них продуктов питания — на 18%, тканей и обуви — на одну треть, домиков садовых, срубов и хозблоков — на 41%. Это было падение неструктурного характера, хотя правительство стремилось обосновать идею структурного спада: останавливались эффективные производства, сокращался выпуск крайне необходимой продукции. Такое падение производства было вполне закономерным следствием ошибочной промышленной политики, поскольку она не опиралась на рыночную инфраструктуру, создать которую правительство «забыло».

3. Следующий стратегический просчет — это ориентация на немедленную ликвидацию дефицита бюджета. По замыслу, уже в первом квартале 1992 года правительство утверждало о своих возможностях реализовать бездефицитный бюджет, вопреки предупреждениям со стороны парламента. В итоге же правительство получило дефицит федерального бюджета в объеме 5% от ВНП в формально учитываемом варианте. И вдвое больший с учетом скрытого участия Центрального банка в его покрытии, что, естественно, было неизбежным в создавшейся обстановке. Парламент России оценил бюджетную политику правительства отрицательно, корректировка бюджета продолжалась практически до конца 1992 года. В стремлении добиться бездефицитного бюджета под мощным давлением правительства парламентом неоправданно были взвинчены налоги и недопустимо сокращены государственные расходы на развитие жизненно необходимых отраслей, производств и сфер деятельности. В результате развился платежный коллапс, проблему которого, кстати, пришлось решать самому парламенту и Центральному банку в июле-августе 1992 года, которые тогда практически заменили правительство Гайдара, полностью потерявшее управление экономикой. Действительно, в своем пике неплатежи достигали до 78% ВВП. Кризис охватил четыре пятых всех промышленных предприятий.

4. Следствием всех ошибочных решений по стратегическим вопросам экономики явилось катастрофическое падение курса рубля по отношению к доллару — со 150 рублей в среднем за первый квартал до более 400 рублей к концу года. Это привело к многократному обесцениванию национального богатства страны и укреплению криминальных элементов в политике денационализации, росту нищеты, социальному расслоению общества.

5. Наиболее крупной неудачей оказалось более глубокое, чем прогнозировалось правительством, падение уровня жизни населения. По официальным расчетам, около одной трети населения имело к концу 1992 года доходы ниже прожиточного минимума.

Огромный скачок цен в январе 1992 года (в 3,5 раза) произошел на фоне обычного для января снижения против декабря объемов денежных доходов населения — на 6,9%.

Глубочайшим образом оказался деформирован оборот денег в потребительской сфере. Январское обесценение накоплений было настолько сильным, что даже текущий гипер-инфляционный выброс наличности не пополнил должным образом семейные бюджета. В итоге в 1992 году совокупные денежные накопления населения (средняя из двух дат) относительно среднемесячных потребительских расходов были в 2,3 раза меньше, чем в 1991 году, а сбережения в организованных формах (вклады, акции, облигации и так далее) были скуднее примерно в 4 раза. При этом степень конфискации, исключая наличную компоненту, не снижалась, а даже нарастала.

Причинами этих очевидных негативных последствий явились не «коммунистическое прошлое», не «сопротивление реакционных сил» реформам, как это утверждалось суперрадикалами-демократами, а грубые просчеты в экономической стратегии, легкомысленное отношение к сложнейшим внутренним проблемам, даже скорее незнание этих проблем.

В центр реформ была поставлена не серьезная практическая и организационная работа по созданию рыночной среды, перегруппировке производства, структурным преобразованиям, а лишь мероприятия в финансовой сфере, к тому же необоснованные, а потому малореальные. Практика подтвердила опасения многих экономистов, что либерализация цен без предварительного создания хотя бы первичной рыночной инфраструктуры приведет к их неуклонному и неограниченному повышению производителями-монополистами. Внешне меры правительства были вроде бы радикальными, но во многом оказались оторванными от реальной действительности, не учитывающими ее, контрреформаторскими. 1

Реформирование экономики России началось с 1 января 1992 г. либерализацией цен. Предполагалось, что тем самым будет создан рынок, который к осени того же года даст свои результаты: цены стабилизируются, спад производства прекратится, курс доллара остановится на отметке 80 рублей. Данные цели не были достигнуты. Но курс был выбран, и правительство с завидным упорством и небольшими модификациями проводит его более четырех лет. Срок вполне достаточный, и за это время многое изменилось:

— подорван монополизм государственной собственности, начался, хотя и весьма противоречиво, процесс формирования многоукладной экономики;

~ сломлен, пусть не окончательно, аппарат административно-командного управления и распределения;

— складывается инфраструктура рыночной экономики, особенно интенсивно в финансово-банковской сфере;

— достигнуто определенное равновесие на потребительском рынке, правда, в основном за счет импортных товаров;

— появился и расширяется слой предпринимателей новой волны — «новые русские», ориентированных на рыночные отношения.

1995 год — четвертый год российских социально-экономических реформ. По замыслу правительства, 1995 г. должен был стать годом значительного снижения инфляции и достижения стабилизации, от которой зависят возможности и условия экономического роста. Реализация этой политики происходит с большими трудностями и заметным отставанием от ориентиров, первоначально намеченных в государственных программах. И хотя в 1995 г. в экономике зародился ряд позитивных тенденций, все же зримого улучшения условий для предпринимательской деятельности не произошло. Непомерный налоговый пресс блокирует многие возможности роста и развития производства. Серьезным экономическим препятствием остаются и неплатежи. Бедность все еще является уделом широких слоев населения.

Центральным вопросом экономической политики была и остается задача борьбы с инфляцией. Несомненно, по мировым меркам инфляция в России еще очень высока. В то же время даже в самых благополучных государствах западного мира она никогда не устанавливается на нулевой отметке. Начиная с 1995 г., правительство России проявляет наиболее серьезный и последовательный подход к проведению антиинфляционной политики. Впервые за все время проведения реформ происходит отказ от инфляционных источников финансирования бюджетного дефицита, основывающихся на непрерывной работе печатного станка, изготавливающего денежные знаки. Вместо этого дефицит покрывается за счет выпуска в обращение государственных ценных бумаг и частично за счет увеличения внешнего долга. Но и эти меры пока не привели к стабилизации экономической конъюнктуры. А ожидание начала экономического роста уже с 1996 г., прогнозируемого правительством, не оправдалось.

Это просматривалось и в инвестиционной политике. В связи с ограниченностью бюджетных возможностей круг программ, поддерживаемых государством, предельно сокращен. В 1995 г. предприятиями и организациями всех форм собственности освоено за счет всех источников финансирования, включая инвестиции совместных предприятий и иностранных фирм, 250 трлн. рублей капитальных вложений. По сравнению с 1994 г. снижение объемов инвестиций составило 13% (в 1994 г., по сравнению с 1993 г. — 24%). Уменьшение объемов капитальных вложений по сравнению с 1994 г., характерно практически для всех регионов Российской Федерации. Эта тенденция в России сохранилась и в 1996 г.: в январе этого года на развитие экономики и социальной сферы направлено 17 трлн. рублей капиталообразующих инвестиций за счет всех источников финансирования, что на 10% меньше, чем в январе 1995 года.

Объем ВВП России за 1995 г. составил в текущих ценах 1669 трлн. рублей (в предыдущем году этот показатель исчислялся в 611 трлн. руб.). Преобладающая его часть (70%) была произведена в негосударственном секторе экономики (в 1994 г. — 61%).

В 1995 г. сохранились основные тенденции предшествующих лет — нарастание стоимости ВВП за счет повышения цен, при сокращении физического объема производства продукции и многих видов услуг. Вместе с тем, снижение реального объема ВВП значительно замедлилось по сравнению с предшествующими годами проведения экономической реформы. Заметно уменьшился и рост общего уровня инфляции. По сравнению с предшествующим годом размер реального ВВП снизился на 4% (в 1994 г. — 13%).В целом

динамика валового внутреннего продукта 1992—95 гг. выглядит следующим образом.

Табл. 15.2.1

Динамика ВВП за период 1992-95 гг. Показатель 1992 г. 1993 г. 1994г. 1995 г. ВВП в текущих ценах (трлн. руб.) 19,0 171,5 611,0 1659,0 В % к предыдущему году в сопоставимых ценах 85,5 91,3 87,4 96,0 Определяющее значение в сокращении производства ВВП в 1995 г. имело, продолжавшееся снижение объемов производства в основных отраслях экономики: в промышленности, строительстве, сельском хозяйстве — а также объема услуг (прежде всего — транспорта, связи и торговли). По сравнению с ситуацией, имевшей место в 1994 г., эти показатели складывались следующим образом: добавленная стоимость в отраслях, производящих товары, сократилась в 1995 г. на 6,6% (в 1994 г. это снижение составляло 20%). В отраслях, производящих услуги, снижение добавленной стоимости по сравнению с предыдущим годом было таким же, как и в 1994 г., и составило 3,7%.

В 1995 г. промышленностью России произведено продукции (работ и услуг) на сумму 989 трлн. рублей. Индекс физического объема промышленного производства в 1995 г. составил 97% к уровню 1994 г. (в 1994 г. — 79%).

Неблагоприятной продолжает оставаться ситуация в аграрном секторе экономики. В 1995 г. обрушившаяся на Россию жара сильно сказалась на урожае зерновых. Урожай с собранных площадей составил 14,6 ц с гектара, что значительно ниже, чем в 1992-94 годах. Не приостанавливается спад объемов производства продукции животноводства. В совокупности производство валовой продукции сельского хозяйства в 1995 г. сократилось на 10% по сравнению с предыдущим годом. В 1994 г. спад в этой отрасли составил. 12%.

Оценивая макроэкономическую ситуацию в России в 1992-95 годах, ученые Института экономики РАН пришли к выводу, что российская экономика характеризовалась тенденцией суживающегося воспроизводства в реальном секторе, ускоренным развитием торгового, финансово-бюджетного секторов, снижением эффективности использования ресурсов, сокращением занятости, расширением зон бедности, уменьшением платежеспособного спроса и, как итог всех процессов — снижением уровня и качества жизни большинства населения.

Главным итогом 1995 г. в области приватизации стало резкое падение ее количественных показателей. Об этом говорят данные статистики, позволяющие сравнить их с предшествующими годами.

Табл. 15.2.2

Основные показатели хода приватизации в Российской Федерации (нарастающим итогом с 1 января 1992 г.) Показатели приватизации на 1.01. 1993 г. на 1.01. 1994г. на 1.07. 1994 г. на 1.01. 1995 г. на 1.07. 1995 г. на 1.01. 1996г. Госпредприятия на самостоятельном балансе (ед.) 204998 156635 138619 126846 119879 90778 Подано заявок на приватизацию (ед.) 102330 125492 137501 143968 147117 147795 Отложено заявок (ед.) 5390 9985 11488 12317 12876 13295 Заявки в стадии реализации (ед.) 46628 24992 19308 17491 15277 13214 Реализовано заявок (ед.) 46815 888577 103796 112625 117406 118797 Продажная цена собственности (млрд. руб.) 57 752 1107 1867 2091 2510 Стоимость имущества по реализованным заявкам (млрд. руб.) 193 628 958 2357 2401 Госпредприятия, преобразованные в АО, акции которого выпущены в продажу (ед.) 2376 14073 20298 24048 25816 27040 Предприятия на аренде, в т.ч. на аренде с выкупом (ед.) 22216 13868 20886 14978 20606 15658 16826 12806 15655 12556 14663 12198 В отраслевом разрезе приватизированные предприятия делятся следующим образом: 33% относятся к торговле, 20% — к промышленности, 11,5% — к строительству, 7,4% — к общепиту. В целом среди предприятий, прошедших приватизацию в 1995 г., 90% составляют малые с числом занятых до 200 человек и средней стоимостью основных фондов 15,4 млн. рублей (в ценах 1991 г.), в том числе 55% — непосредственно объекты малой приватизации. На разных стадиях процесса корпоратизации к январю 1996 г. находилось около 36 000 предприятий, зарегистрировано свыше 27 000 акционерных обществ (по сравнению с 24 000 на 1 января 1995 г.), созданных на базе государственных (муниципальных) предприятий.

Если оценивать структуру собственности формально — по числу предприятий различных форм собственности, то только к августу 1995 г. совокупный частный сектор впервые превысил государственный (соответственно 50,5% и 49,5%). Что касается доли производственной продукции в ВВП, то этот рубеж не был преодолен и по итогам 1995 г. Такое замедление темпов — объективная тенденция, свидетельствующая о необходимости приостановить принудительное форсирование количественных темпов, достигнутых в ходе реализации программ массовой приватизации.

Доходы федерального бюджета от приватизации государственной собственности в 1995 г. составили 7,6 трлн. рублей.

Некоторые особенности имели место в практике приватизации предприятий оборонной промышленности России. В этой отрасли указ Президента разрешал делать отступления от общих правил приватизации. Быстрыми темпами там формировались холдинговые, акционерно-промышленные компании, финансово-промышленные группы, а также федеральные научные и научно-производственные центры. Это ускоряло темпы приватизации. Если в 1991-92 гг. было приватизировано 6,5% общего количества предприятий ОП, в 1993 г. — 25%, то в 1994 г. — 60%. В 1995 г. доля приватизированных предприятий ОП составила свыше 70% общего их количества.

Внешнеэкономическая деятельность. Внешнеторговый оборот России (без учета неорганизованной торговли) составил за 1995 г. 123,7 млрд. долл., что на 18,9% больше уровня 1994 г. Оборот со странами дальнего зарубежья возрос на 22,3% — до 97,6 млрд. долл., со странами ближнего зарубежья (СНГ) — на 7,2% и составил 26,1 млрд. долларов.

Положительное сальдо торгового баланса по сравнению с 1994 г. выросло более чем на 15% и достигло 30,9 млрд. долл.

Во внешнеторговом обороте России на страны дальнего зарубежья приходилось 79%, на страны СНГ — 21%. Экспорт России в 1995 г. вырос на 77,3 млрд. долл. или на 18%. В дальнее зарубежье он составил 64,3 млрд. долл. (рост на 25%), в СНГ — 13 млрд. долл. (сократился на 7,7%). Из общего объема экспорта России на страны Европы (без СНГ) приходилось 56%, Азии (без СНГ) — 17%, Америки - 9%, Африки — 1%, страны СНГ—17%.

Значительный рост российского экспорта в 1995 г. обусловлен последовательным проведением курса на дальнейшую либерализацию внешнеэкономической деятельности, а также сокращением внутреннего спроса на продукцию отечественной промышленности, что позволило увеличить поставки на внешний рынок. Кроме того, на увеличение стоимостных объемов экспорта повлиял рост мировых цен на многие сырьевые товары традиционного российского экспорта.

Более того, введение «валютного коридора» негативно повлияло на развитие динамики российских поставок, особенно в страны дальнего зарубежья. Так, если темпы роста объемов экспорта в эти страны составили в первом и во втором кварталах 1995 г. 145% и 128,8%, то в третьем и четвертом кварталах — соответственно 117,7% и 114,5%.

В товарной структуре экспорта сохранялась сырьевая направленность с преобладанием в ней энергоносителей. В 1995 г. экспортные поставки нефти снизились на 4,2% — до 122,3 млн. тонн (в дальнее зарубежье возросли на 1,5% — до 96,8 млн. тонн), природного газа увеличились на 4,3% — до 192,2 млрд. куб. м (в дальнее зарубежье — на 11,2% — до 121,9 млрд. куб. м). Наибольший рост физического объема экспорта по сравнению с 1994 г. отмечается по калийным удобрениям, синтетическому каучуку, круглому лесу, целлюлозе, бумаге, никелю — 1,3-1,5 раза. Поставки алюминия в натуральном выражении выросли на 2,3%, однако в связи с ростом его цены на мировом рынке в стоимостном выражении они увеличились на 40,5%.

За рассматриваемый период возросли средние экспортные цены на нефть в страны дальнего зарубежья со 100 до 108 долл. за 1 тонну, на газ — с 73 до 80 долл. (тыс. куб. м), нефтепродукты — с 86 до 92 долл. за тонну, а также на удобрения, аммиак, каучук, пиломатериалы, целлюлозу, черные и цветные металлы, бумагу.

Экспорт продукции российского машиностроения (гражданского назначения) продолжал сокращаться и составил 4,6 млрд. долл. (снижение на 4,8%), что составило 6% в общем объеме российского экспорта по сравнению с 7,4% в 1994 году.

Объем российского импорта в 1995 г. возрос до 46,4 млрд. долл. и увеличился на 20,1%. В том числе из дальнего зарубежья — 33,3 млрд. долл. (рост на 17,4%), из ближнего — 13,1 млрд. долл. (увеличение на 27,4%). Из общего объема импорта 48% приходилось на страны Европы, 14,4% — Азии, 8,6% — Америки, 28,3% — страны СНГ и менее 1 % — на страны Африки и Австралию.

Структура импорта России формируется под влиянием платежеспособного спроса, а также состояния национального производства. Эти факторы особенно влияют на импорт продовольствия (около 30%). Импорт мяса вырос на 27% — до 750 тыс. тонн, масла сливочного на 63% — до 246 тыс. тонн, сахара на 40% — до 3019 тыс. тонн. Увеличение импорта машин и оборудования — на 13,7% — до 15,5 млрд. долл. свидетельствует о наметившихся положительных изменениях в экономической конъюнктуре России. «Российская экономика начинает выбираться из кризиса, или другими словами, забрезжил свет в конце тоннеля», — такую оценку состояния дел в России дал начальник отдела зарубежных исследований Управления экономического планирования Японии М.Таниуги, представляя на конференции в Токио подготовленную этим ведомством ежегодную «Белую Книгу» по мировой экономике.

«В целом же, — подчеркнул М.Таниуги, — в российской экономике остается еще масса нерешенных проблем. Прежде всего это касается сохранения относительно высокого уровня инфляции, которая в годовом исчислении продолжает составлять порядка 70-80%, Поэтому, если стремиться к тому, чтобы в стране начался действительный рост производства, необходимо приложить дополнительные усилия по контролю за инфляцией, а для этого следует продолжать жесткую финансовую политику.

Поэтому, — подчеркнул М.Таниуги, — российская экономика в ближайшей перспективе будет, по всей вероятности, переживать период умеренного роста при некотором замедлении темпов восстановления производства».1

Страница: 94

<< | >>
Источник: ВИДЯПИНА В.И. БАКАЛАВР ЭКОНОМИКИ Том 2. 1999

Еще по теме 15.2. История экономических учений:

  1. Р. М. Гусейнов, В. А. Семенихина. Экономическая история. История экономических учений учебник. — 2-е изд., стер. — М. Омега-Л. — 384 с. —- (Высшее экономическое образование)., 2008
  2. 12.2. История экономических учений формирование основных направлений современной экономической мысли: маржинализм, неоклассические школы — австрийская, лозаннская, кембриджская, американская, кейнсианство; история современных (послевоенных) экономических теорий; экономическая мысль в России
  3. Тема 1. Предмет и методология истории экономических учений. Экономическая мысль древности и Средневековья
  4. 11.2. История экономических учений
  5. 1.2. Задачи курса “История экономических учений”
  6. 11.2. История экономических учений
  7. 2. Метод истории экономических учений.
  8. § 1. Почему изучают историю экономических учений
  9. 3. Проблема периодизации истории экономических учений и этапы разработки экономической мысли.
  10. 1. Предмет истории экономических учений.
  11. 1.1. Предмет и функции курса “История экономических учений”
  12. Роль и функции курса истории экономических учений
  13. Вопрос 1 Предмет и метод истории экономических учений
  14. 12.2. История экономических учений
  15. 15.2. История экономических учений
  16. 13.2. История экономических учений
  17. 13.2. История экономических учений
  18. Тема 1. Предмет, методология и структура курса «История экономических учений»
- Информатика для экономистов - Антимонопольное право - Бухгалтерский учет и контроль - Бюджетна система України - Бюджетная система России - ВЭД РФ - Господарче право України - Государственное регулирование экономики в России - Державне регулювання економіки в Україні - ЗЕД України - Инновации - Институциональная экономика - История экономических учений - Коммерческая деятельность предприятия - Контроль и ревизия в России - Контроль і ревізія в Україні - Кризисная экономика - Лизинг - Логистика - Математические методы в экономике - Микроэкономика - Мировая экономика - Муніципальне та державне управління в Україні - Налоговое право - Организация производства - Основы экономики - Политическая экономия - Региональная и национальная экономика - Страховое дело - Теория управления экономическими системами - Управление инновациями - Философия экономики - Ценообразование - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика отрасли - Экономика предприятия - Экономика природопользования - Экономика труда - Экономическая безопасность - Экономическая география - Экономическая демография - Экономическая статистика - Экономическая теория и история - Экономический анализ -