<<
>>

Концептуальные вопросы формирования бюджета развития

Современное развитие мировой экономики диктует необходимость смены парадигмы технологического развития: отход от нефтяной парадигмы и переход на принципиально новые источники энергии и сырья, требующий, по всей видимости, полного технико-технологического перевооружения.

Эти процессы подаются современной экономической теорией и политической мыслью под именем «инновационная модель постиндустриального развития». Развитие этого типа становится, с одной стороны, необходимым условием экономического роста промышленно развитых стран, а с другой — условием сохранения хотя бы относительной самоидентификации на уровне элементов политической и экономической самостоятельности стран, находящихся в рамках догоняющего развития.

В этих условиях вопрос о взаимоотношениях современного государства, российского в частности, с экономикой даже на первый взгляд, по меньшей мере, трихотомичен, и для его адекватного решения требуется предварительное определение:

- понятия и функций современного государства;

- системы инструментов, позволяющих государству выполнять его конституционные функции;

- места налогово-бюджетной политики в общей системе экономической политики.

К определению функций государства как политико-экономической структуры, объединяющей в себе определенные социальные элементы, мы попытаемся подойти лишь с точки зрения организационно-хозяйственной логики. При этом мы будем стремиться отойти от привязанности к «единственно верной» организационно-хозяйственной модели (неокейнсианской, неолиберальной или любой другой) и сконцентрировать внимание на социально-технологическом аспекте развития и путях его обеспечения.

В связи с этим отметим, что современная российская экономическая действительность уже в самом начале 90-х гг. XX в. совершенно неожиданно, если посмотреть на дело с позиции мировой экономической истории, столкнулась с рядом дилемм.

1. Является ли государство субъектом экономических отношений в рыночной системе координат или мы должны признать за ним лишь объектные функции?

2. Следует ли признать за государством обязанность разработки государственной политики в сфере экономики в целом и в отдельных ее отраслях или в условиях доминанты капиталистической частной собственности и всепроникающих товарно-денежных отношений эта функция государства становится излишней?

3. Если считать государство ответственным за разработку государственной экономической политики, то должна ли эта политика выполнять некие регулятивные функции или же в ее компетенцию должна входить лишь функция фиксации текущих изменений, происходящих под воздействием сил рынка?

4. В том случае, если за государством признается функция выработки регулятивных экономических механизмов, может ли существовать некая система обстоятельств, когда на государство возлагается обязанность прямого регулирования хозяйственных процессов или регулятивная деятельность государства в отношении рыночных процессов должна быть исключительно косвенной?

Отрицательный ответ на первые части перечисленных дилемм означает полное и сознательное самоотстранение государства от базовых общественно-экономических процессов, как это делается во многих современных исследованиях и даже в официальных документах[15]. Тогда, по всей видимости, не останется ничего иного, кроме как прокламировать принципиально новое качество современного государства, понимая его только как политическое образование, без ответственности за процессы, которые разворачиваются на занимаемой им территории (если только они не затрагивают внутри — и внешнеполитическую сферу), и не имеющее никаких специфических социальных обязательств перед народом, кроме обязательств по установлению и поддержанию правопорядка (законодательная и пруденциально-пенитенциарная функции) и защите внешних границ (еще одна пруденциально-пенитенциарная функция)[16].

Подобного рода государство, вполне пригодное для периодов абсолютной экономической безмятежности и являющееся абсолютно адекватным объектом для любого рода интеграционных процессов, в том числе и для глобализационного проекта, вряд ли способно успешно функционировать в условиях хотя бы минимальной дисгармонии на внутреннем или на внешних рынках.

Но самое главное — непонятным остается ответ на основной вопрос государствоведения: зачем такое государство нужно большинству его населения, составляющему базу национального электората, которое не ориентировано на ведение индивидуального бизнеса и в то же время настроено как на эффективный труд, так и на получение адекватного материального возмещения за этот труд, и на возможность реального распоряжения этим возмещением не только в инвестиционных целях, но и в целях личного потребления?

Таким образом, если мы попытаемся мыслить в рамках теории «эффективного государства», зафиксированной международными организациями еще в документах 1997 г.[17], мы должны признать: отрицательный ответ на все первые части поименованных дилемм невозможен, точнее недопустим. Что же касается положительного ответа на них, то здесь возможна некая вариативность, которую мы и попытаемся рассмотреть.

Субъектность государства в системе экономических отношений. Даже если мы отвлечемся от гипотезы о превалировании субъект-субъектных характеристик доминирующих составляющих воспроизводственного процесса в информационном обществе[18], мы должны учитывать, что сама Конституция Российской Федерации (п. «г» ч. 1 ст. 114) одной из функций государства называет управление федеральной собственностью, устанавливая в этой сфере субъектный характер государства как экономического агента. При этом, выступая не только как субъект, но и как объект законодательного регулирования экономических отношений, государство (в лице своих хозяйствующих институтов) встает, в идеале, на равный уровень с иными субъектами хозяйственной деятельности.

Однако реальное положение дел может быть значительно более емким, чем это фиксирует законодательство. Как бы ни сокращались в исторической перспективе объемы государственной собственности, необходимо сохраняются отрасли и производственные объекты, которые, хотя бы в силу своего значения в качестве хозяйственных единиц, обеспечивающих интересы безопасности государства в различных сферах (оборонная промышленность, например), не могут быть полностью приватизированы.

Кроме того, история, особенно история послевоенной Европы, наполнена примерами весьма специфической активности государства как экономического субъекта: национализируя неэффективные отрасли хозяйства, осуществляя их модернизацию за счет средств налогоплательщиков и осуществляя последующую реприватизацию государство своей деятельностью в качестве прямого участника экономической активности обеспечивает возможности минимизации издержек частного капитала. Для примера достаточно вспомнить политику лейбористских и консервативных кабинетов в Великобритании в 50-90-х гг. XX в.

Однако хозяйственная субъектность государства не ограничивается только этими функциями. Государство в его институциональных проявлениях является одним из ведущих продуцентов экономической и научно-технической информации, финансируя ее производство на государственных предприятиях или в рамках негосударственных структур, ее накопителей и потребителей. Кроме того, осуществляя инвестиции в инфраструктурный комплекс государство стимулирует распространение (включая коммерческое) этой информации. Таким образом, оно не теряет своей организационно-хозяйственной субъектности и в тех сферах, которые выходят за пределы традиционного воспроизводственного процесса. Конституируясь в системе производства и потребления информации в качестве своеобразного коллективного субъекта государство выступает как обладатель определенного набора специфических субъективных качеств, таких, как селекция информации, уникальность восприятия, абсорбционная способность и т. д.

Признавая за государством субъектный характер в экономической сфере, мы должны признать за ним и возможность действовать, исходя из тех же организационно-хозяйственных принципов, что и иные субъекты экономики.

Разработка государственной экономической политики как функция государства. В принципе, серьезный мыслительный процесс в рамках этой темы можно было бы и не начинать вовсе, сославшись на подпункты «а», «б», «в» и «г» ч. 1 ст. 114 Конституции Российской Федерации, где в качестве полномочий Правительства России определены разработка и обеспечение реализации того, что, собственно, и составляет содержание государственной экономической политики.

А это такие бесспорные вещи как федеральный бюджет, включая инвестиционные программы и расходы на расширенное воспроизводство, единая финансово-кредитная и денежная политика, единая государственная политика в области культуры, науки, образования, здравоохранения, социального обеспечения, экологии. При этом осуществление определенных бюджетных расходов на расширенное воспроизводство, включая и инвестиционные программы, в том числе в инновационной сфере, законодатель относит к категории задач и функций государства.

Таким образом, реальные организационно-хозяйственные функции являются для российского государства конституционным императивом, одним из обоснований того властного мандата, которым его наделил народ — «носитель суверенитета и единственный источник власти в Российской Федерации» (ч. 1 ст. 3 Конституции Российской Федерации).

И эта ситуация отнюдь не исторический парадокс или исключительная особенность современной российской переходной эпохи. Историческая практика промышленно развитых стран показывает, что использование государственных рычагов, не только косвенных, но и прямых, для стимулирования экономического роста является более нормой, чем исключением, для определенных, и прежде всего переходных, условий хозяйствования[19].

Применение диверсифицированного регулятивного инструментария в ряде случаев, особенно в критические периоды истории, в то время, когда национальная экономика вынуждена отвечать на внутренние или внешние политические или экономические вызовы, оказывается единственным или одним из немногих способов наиболее адекватного выполнения государством его организационно-хозяйственных и даже политических функций.

Вопрос состоит лишь в том, насколько догматически подходят правящие круги той или иной страны к данным функциям, а в конечном счете, в том, что первично для государства: приоритеты хозяйственного развития в интересах населения и экономической безопасности страны или чистота той или иной идеологической конструкции, положенной в основу взглядов государства на проблемы развития, или насколько идеократической является та или иная государственная система.

В связи с этим следует обратить внимание на особенности постановки вопроса о функциях государства, в том числе в сфере программирования развития и обеспечения реализации подобных программ, в отечественной экономической науке.

Регулятивные функции государства в хозяйственной сфере. Восприятие государства лишь как организатора экономического пространства, устанавливающего граничные нормативно-правовые рамки функционирования рынка и поддерживающего адекватную правоприменительную практику, в 1990-е гг. стало базой догматики российского неолиберализма. Эта тенденция, ориентированная на тотальное дерегулирование экономики, уже отмечалась, правда, очень много лет назад, когда никто и думать не мог о том, к каким сокрушительным результатам она приведет к середине 1990-х гг.[20]

В то же время сейчас даже наиболее активные лэссеферисты разъясняют, что либерализация и дерегулирование «не суть одно и то же», что регулирование «по-прежнему остается актуальной задачей» и «изменилась лишь его цель» — упор делается теперь не на распределительную функцию, а на «надежности системы в целом»[21].

История выработала, за исключением, конечно, прямого военного подчинения, по меньшей мере, два реальных механизма государственного воздействия на экономические процессы: нормативно-правовой и бюджетный, к которому относится косвенное (снижение отчислений в доходы государства через налоговые льготы, изъятие и таможенные тарифы) и прямое (в виде системы прямых и портфельных государственных инвестиций, или опосредованное кредитным механизмом в виде системы государственного кредитования, включая экспортные кредиты с государственной поддержкой) расходование средств, полученных от налогоплательщиков, на общегосударственные нужды, понимаемые в данном случае как цели развития национальной экономики и обеспечения национальной экономической безопасности.

По меньшей мере, до Первой мировой войны оба эти механизма вполне естественно сочетались в деятельности правительств всех стран мира. Однако с подключением к проблеме экономистов дело приняло иной оборот: вот уже более 70 лет со времен Великой депрессии не утихают жестокие научные споры по поводу специальных выгод от применения того или иного механизма, взятого в «чистом» виде. Более того, предпринимаются практические шаги, направленные на почти насильственное внедрение в практику той или иной теоретической модели (типа стабилизационных программ МВФ, в орбиту которых попала и Россия 1990-х гг.[22]), подчас провоцирующие самые неожиданные хозяйственные результаты[23] [24].

Однако, как показано выше, тенденция к сохранению за государством через использование регулятивной роли государственных финансов, через разработку приоритетов бюджетного финансирования функции выбора основного вектора движения не только централизованных, но и всех финансовых потоков в стране в целях достижения ожидаемых позитивных изменений структуры производства — далеко не исторический реликт. Более того, эта функция государства используется постоянно даже в наиболее либеральных экономических системах, тогда, когда национальные интересы требуют защиты или повышения конкурентоспособности национального производителя.

В условиях, когда экономические процессы осуществляются в системе капиталистических или даже посткапиталистических товарно-денежных отношений11, разумное сочетание определенных границ, которые задаются пропорциями воспроизводственного процесса, сложившимися объективно в процессе функционирования рыночного механизма, и общественного через институциональные механизмы государственной системы регулирования развития хозяйства в целом в направлении, отвечающем национальным или интернациональным интересам, является тем modus vivendi, который, как показывает история, дает оптимальные результаты.

К совокупности бюджетных методов государственного регулирования экономики обычно причисляют:

- меры по стимулированию спроса (система государственных закупок; целевые бюджетные субсидии домохозяйствам; целевые бюджетные программы социального назначения, включая ценовые субсидии на социально значимые товары и прямую бюджетную поддержку потребителей; государственные инвестиции, в том числе в производственную и социальную инфраструктуру и т д.);

- финансовую поддержку производителей (инвестиции — займы, кредиты, гарантии, участие в капитале; налоговые льготы и изъятия; тарифная политика; субсидирование прибыли и др.);

- финансовую поддержку научных исследований и перспективных разработок;

- финансирование государственных программ подготовки и переподготовки кадров.

В ряде случаев, особенно в условиях профицитности бюджета, прямые государственные расходы на цели развития даже прямо рекомендуются[25].

Необходимость обоснования эффективности использования тех или иных методов государственного регулирования ставит перед государством двуединую задачу: определить в рамках стратегических программ развития отраслевые приоритеты, создать политические и нормативно-правовые условия, включая определение налогового режима, которые стимулировали бы приток частных инвестиций в данные отрасли, а также при необходимости дать импульс этому процессу путем осуществления точечных инвестиций из средств государственного бюджета либо в сами эти отрасли, либо в отрасли, связанные с ними тесными производственными связями.

Таким образом программирование экономического развития на уровне экономики в целом и функциональных отраслевых программ развития, в частности, и контроль за бюджетной эффективностью выполнения государственных программ развития — задачи, обусловленные не только нормами Конституции Российской Федерации, но и смыслом эффективного государства, как его понимает современное международное сообщество[26].

Прямые и косвенные методы государственного регулирования. Отказ от прямых методов государственного регулирования — несомненная доминанта современной неолиберальной глобальной экономической системы.

Определение необходимости применения тех или иных методов из широкого спектра нормативно-правовых и бюджетных методов регулирования, а также возможности их сочетания в конкретных историко-экономических обстоятельствах — прямая компетенция правительства. В своем выборе оно должно быть ориентировано только на экономическую динамику безотносительно тех или иных теоретических построений, которые господствуют в науке в определенные временные периоды.

При этом государство должно быть свободно в своем выборе хотя бы настолько, насколько это позволяют его международные обязательства, и, отказавшись от любых вариантов презюмиро- вания в сфере экономики, совершать этот выбор в интересах национального производителя и национальной экономики.

Возможность использовать прямые или косвенные методы реализации функции выбора направления и темпов развития национального хозяйства и формирования его структуры в соответствии не только с состоянием экономики окружающего мира и потребностями повышения конкурентоспособности национальной экономики на мировом рынке, но и с задачами роста внутреннего потребления и накопления — эта возможность дает в руки государства реально действующий инструмент управления и государственным хозяйством, и частными инвестициями в приоритетные отрасли экономики.

Главный критерий использования того или иного регулятивного механизма — его хозяйственная и/или социально-политическая эффективность, а не идейная непорочность.

Конъюнктура мирового рынка капиталов показывает, что реальные инвесторы отдают явное предпочтение тем проектам, которые имеют определенные государственные гарантии. Прямые государственные вложения в проект либо в его инфраструктурное окружение, подкрепленные включением данного объекта в отраслевую программу развития, могут стать самым весомым доводом в пользу осуществления в данный проект частных инвестиций.

<< | >>
Источник: Симонов В.В., Сулакшин С.С., Подпорина И.В., Погорелко М.Ю.. Бюджет и налоги в экономической политике России. Монография — М.: Научный эксперт,2008. — 240 с.. 2008

Еще по теме Концептуальные вопросы формирования бюджета развития:

  1. Вопрос 22. Сущность и роль местных финансов в социальноэкономическом развитии территорий. Формирование и исполнение местных бюджетов
  2. Вопрос 26. Основные этапы формирования бюджета. Принципы и методы планирования бюджетов в РФ
  3. 1.2 Концептуальные положения формирования и развития локального рынка мяса и мясной продукции на основе активизации интеграционного взаимодействия его участников
  4. О формировании бюджета развития
  5. Вопрос 18. Бюджет государства: сущность, функции, принципы и порядок формирования
  6. 3.2. Развитие нормативного метода в формировании расходной части бюджетов.
  7. Глава 4. Формирование доходов и расходов государственного бюджета как фактор развития
  8. 2 вопрос. Формирование и развитие банковской системы России
  9. ГЛАВА 1. Концептуальные и правовые основы формирования национальной платежной системы России
  10. Вопрос 23. Структура доходов и расходов федерального бюджета. Бюджеты субъектов РФ. Местные бюджеты
  11. Концептуальные подходы к исследованию тенденций развития бухгалтерского учета
  12. Роль налогов в формировании доходов федерального бюджета Российской Федерации. Состав и структура доходов бюджета. Исчисление и взимание налоговых платежей в бюджет
  13. Современные концептуальные подходы к исследованию тенденций развития бухгалтерского учета
  14. 1 Концептуальные подходы к управлению развитием ресурсного потенциала регионального агропромышленного комплекса
  15. Вопрос 9 Виды и содержание бюджетов предприятия. Структура главного бюджета
  16. Вопрос 12. Государственный бюджет: структура. Специфика образования доходов госбюджета. Методы финансирования дефицита бюджета
  17. 4.5. Перспективы реализации концептуальной модели правового обеспе- чения российского социального предпринимательства: концепция Фе- дерального закона «О государственных гарантиях развития социального предпринимательства»
  18. 6.2. Местные бюджеты. Особенности их формирования