<<
>>

Последняя кредиторская инстанция после Первой мировой войны

В период кризиса 1920-1921 гг. никакого международного центрального байка не существовало. Одной из возникших проблем стала девальвация различных европейских валют. В условиях кризиса, вызванного слабостью платежного баланса страны и оттоком капитала, девальвация национальной валюты приводила к увеличению внутренних цен на ходовые товары (то есть цен на экспортно-импортные виды товаров и услуг, или на товары и услуги, которые конкурентоспособны на внешнем рынке или могут составить конкуренцию импортируемым аналогам).

Сильный инфляционный удар может привести к появлению другого вида кризиса — бегства от денег к товарам, — сопровождающегося гиперинфляцией, как это случилось в 1923 г. в странах Восточной и Центральной Европы, обретших независимость после распада Австро- Венгерской империи и пытающихся выжить в новых границах и в условиях нехватки механизмов для сбора налогов [37]. Примерно по такому сценарию происходит развитие событий втриллере Пола Эрдмана «Крах 79», где финансовый кризис был вызван тем, что национальная валюта печаталась в огромном количестве, а доллар США был отпущен в свободное плаванье, что в итоге привело к нарастающей волне спроса на товары [38].

Большинство правительств Западной Европы в начале 1920-х гг. стремились стабилизировать свои национальные валюты на уровнях, соответствующих золотому паритету от 1914 г., то есть восстановить довоенный статус-кво. Эти страны часто использовали стабилизационные ссуды, несколько похожие, но ие идентичные ссудам последней кредиторской инстанции, чтобы воспрепятствовать обесценению своих валют на валютном рынке.

Французский франк подвергся спекулятивной атаке в 1924 г. по нескольким причинам. Многие иностранцы покупали франки как валюту, обесценившуюся за 1919-1920 гг., в ожидании получения крупной прибыли после предполагаемого возврата ее курса к довоенному уровню — но, в конечном счете, они отказались от этой идеи и стали продавать [39].

Спекулянты в Амстердаме, Вене и Берлине (возможно стимулируемые немецким правительством) продавали франки в ожидании, что в будущем они смогут купить их по намного более низким ценам [40]. Они ранее получили прибыль от спекуляций немецкой маркой, которая резко обесценилась в период гиперинфляции 1923-1924 гг., и теперь они обратили свое внимание на французский франк. Сотни тысяч французов с ликвидными ценными бумагами, номинированными во франках, внимали поступающим сигналам, таким как формальное установление Банком Франции лимита на предоставление средств по запросам французского правительства.

4 марта 1924 г. вспыхнула паника. Если 17 февраля фунт стерлингов стоил 98 франков, то 28 февраля за фунт давали уже 104 франка, а 4 марта обменный курс поднялся до 107. Французское правительство и Банк Франции то и дело проводили чрезвычайные совещания. Д. П. Морган предлагал свою помощь в случае выполнения некоторых условий. По требованию представителя банка, Томаса Ламона, объем шестимесячного возобновляемого кредита должен был составить не $50 млн, как предполагалось ранее, а $100 млн. Банк Франции сопротивлялся требованию внести залог золотом и уступил только после того, как была найдена формулировка, спасающая его престиж. В свою очередь, регенты Банка, включая Ротшильда и де Венделя, потребовали от правительства принятия консервативной финансовой программы. Программа была принята в воскресенье 9 марта, и через три дня спекулянты ринулись закрывать свои «короткие» рыночные позиции. Франк, оттолкнувшись от минимума на уровне 123 франка за фунт, к 24 марта поднялся до уровня 78 франков. За этим последовало вмешательство Банка Франции, который ограничил дальнейший рост курса национальной валюты. Атака на позиции спекулянтов оказалась успешной [41]. Ламой писал, что «нам еще никогда не удавалось провести столь успешную операцию» [42].

Однако ликование оказалось недолгим. В 1926 г. последовала очередная атака спекулянтов на французский франк, которая в июле 1926 г.

отбросила национальную валюту до уровня 240 франков за британский фунт. Впоследствии франк вновь поднялся до уровня 125 франков за фунт в ответ на осуществленные консерватором Пуанкаре преобразования и увеличение процентной ставки, призванное повысить доверие французских держателей капитала и побудить их вернуть свои деньги в Париж из Лондона и Нью-Йорка.

Стабилизационные ссуды выделялись в 1920-х гг. под эгидой Лиги Наций Австрии, Венгрии и множеству новых Центральных банков стран Восточной Европы но договоренностям с Лондоном, Парижем и Нью-Йорком. Наиболее известными являются планы Дауэса и Юнга, подразумевавшие повторное использование германских репараций. Ссуды Дауэса стимулировали американские покупки иностранных облигаций. В течение 1930-х гг. выдвигалась идея о том, что Франции в условиях переоцененности франка и некоторых других валют «золотого блока», сложившейся в результате последовательных девальваций британского фунта, японской иены и доллара США, а также введения валютного контроля над международными платежами Германии и Австрии, необходима стабилизационная ссуда в золоте. С долей иронии предлагалось, что это золото следует поместить под стекло и показательно провезти по улицам всех городов и деревень Франции, чтобы убедить людей в том, что у властей имеются достаточные запасы золота, и таким образом побудить их достать из-под своих матрасов припрятанные там запасы луидоров.

Раскручивавшаяся в 1931 г. дефляция подчеркивала новый масштаб потребностей в наличии международной последней кредиторской инстанции, которая могла бы решать проблемы предоставления ссуд в необходимом размере, с учетом политического характера совершаемых операций. Кроме того, требовалось, чтобы какая-то страна или группа стран приняли на себя ответственность за стабильность всей финансовой системы [43]. Советы правительству, данные по этому поводу Йоргеном Педерсеном, Р. Хоутри и другими британскими экономистами, были обобщены в работе Сьюзен Хаусон и Дональда Уиича «Экономический консультативный совет», 1930-1939 гг.

Убедительный анализ был представлен Хоутри, который писал:

Кризис 1931 г. отличался от более ранних кризисов в своем международном аспекте. Более ранние кризисы были международными в том плане, что падение цен вызывало продажи на мировых рынках. Но при этом лишь незначительная часть долгов была связана с иностранными кредиторами. Отличительной особенностью паники 1931 г. стало то, что иностранные кредиторы Германии и восточноевропейских стран боялись, что валютный рынок рухнет даже в том случае, если их должники сохранят свою платежеспособность. Увеличение учетной ставки Банком Англии было слишком запоздалой мерой против панического изъятия капиталов из Лондона. Столь масштабного панического бегства не наблюдалось никогда прежде... основной причиной возникших проблем была денежно-кредитная неустойчивость. Индустриальная депрессия, банкротства компаний и банков, бюджетные дефициты и дефолты — все это является естественным результатом падения цен... На этом фо^е возникает потребность в последней кредиторской инстанции международного уровня. Возможно, в виде некого Банка для ведения международных расчетов... С учетом сложившихся обстоятельств такая функция может быть взята на себя иностранным Центральным банком или взаимодействующей группой иностранных Центральных банков [44]. Ї

Хоутри демонстрирует уникальную прозорливость в отношении ограниченности стабилизационных кредитов [45]:

Если необходимо предоставить кредит попавшему в трудное положение Центральному банку, объем такого кредита должен быть достаточным. Не следует устанавливать никаких ограничений. Если объем предоставленных средств неадекватен сложившейся ситуации и недостаточен для исправления ситуации, выделенные средства оказываются потраченными впустую... В пользу неограниченных кредитов говорит то, что их предоставление полностью останавливает бегство капиталов... Кредиты должны быть либо неограниченными, либо их не должно быть вовсе.

Но существует определенный риск. Неограниченные кредиты дали бы стране возможность продолжать придерживаться золотого стандарта, продлевая условия, которые быстро становились невыносимым...

отсюда следует вывод: если страна может поддержать денежно-кредитный стандарт без неуместного напряжения сил, то предоставьте ей неограниченные кредиты; но если такое поддержание требует приложения чрезмерных усилий, следует не предоставлять кредиты, а позволить национальной валюте обесцениться.

Хаусон и Уинч приводят ряд сообщений, направленных британскими экономистами своему правительству в 1930-х гг., в том числе одно от имени Комитета экономистов под председательством Кейнса, членами которого являлись Хендерсон, Лигу, Роббинс и сэр Джезай Стемп, секретарями — Хемминг и Кан. В этих сообщениях экономисты выступали за сотрудничество Центральных банков, предпочтительно через Международный расчетный банк, как для создания фонда финансирования краткосрочных требований, так и для формирования валютного пула, из средств которого могли бы выделяться ссуды, используемые для Предотвращения крахов национальных валют, подобных тем, 'что имели место в начале 1920-х гг., а также для восстановления «веры в финансовую стабильность тех многих стран, которые теперь вызывают недоверие со стороны участников рынка» [46].

В июле 1932 г. после отмены в Великобритании золотого стандарта, но до проведения Всемирной экономической конференции в 1933 г. Комитет по экономической информации иод председательством Стампа, членами которого являлись Ситрин, Коул, Кейнс, сэр Альфред Льюис и сэр Фредерик Лейт-Росс, а секретарями Хендерсон и Хемминг, опубликовал сообщение на тему «международный финансовый кризис». Этот цитируемый Бейджхотом документ обращался к кризисам 1825 и 1847 гг., и в нем отмечалось, что, поскольку Великобритания больше не может выполнять функции последней кредиторской инстанции международного уровня, эти функции рекомендуется передать Международному расчетному банку, который мог бы провести эмиссию «бумажного золота» — международных платежных сертификатов [47].

Первая возможность остановить глобальное изъятие денег с банковских счетов появилась в мае 1931 г. с крахом ведущего австрийского банка Credit Anstalt Центральный байк этой страны поддерживал высокие процентные ставки, чтобы удержать капиталы в Вене, что, в свою очередь, внесло свой вклад в ослабление экономики и привело к крупным потерям по ссудам из-за снижения цен активов.

Публикация отчета Credit Anstalt 11 мая продемонстрировала, что банк потерял 140 млн шиллингов, около трех четвертей своего капитала. Австрийское правительство обратилось в Лигу Наций за финансовой помощью, поскольку Лига организовала стабилизационные ссуды в 1920-х гг. Лига, в свою очередь, обратилась к новому Банку международных расчетов, который был создан по плану Юнга в 1930 г., с просьбой помочь организовать трансферт немецких репараций. Австрийское правительство хотело получить 150 млн шиллингов ($21 млн). В течение двух последних недель мая Банк международных расчетов договорился о ссуде в размере 100 млн шиллингов от 11 стран. К 5 июня этот фонд был исчерпан, и австрийский Национальный банк обратился за следующей ссудой, которая была согласована к 14 июня. Согласно условиям предоставления ссуда выдавалась на 2-3 года в размере 150 млн шиллингов. Французы требовали, чтобы взамен австрийское правительство отказалось от участия в таможенном союзе с Германией, о присоединении к которому было объявлено двумя месяцами ранее, но австрийское правительство отказалось выполнить это требование. Затем Государственный банк Англии предложил Австрии ссуду в размере 50 млн шиллингов ($7 млн). Следующим шагом австрийского правительства стал отказ от привязки национальном валюты к золоту и девальвация шиллинга.

Волна паники развернулась в сторону Германии. Немецкая банковская система в тот момент была ослаблена чрезмерной спекуляцией, крупным списанием ссуд, мошенничествами, ссорами среди банкиров. Увлекшись скупкой собственных акций, банки исчерпали запасы ликвидности, то есть в наличии имелся полный классический набор поводов для беспокойства [48]. Аутсайдером был Джекоб Голдшмидт из Danatbank [49], являвшегося продуктом слияния двух банков — Damstadterw National. Другие банкиры, включая Оскара Вассермана из Deutsche Bank, ненавидели Голдшмидта из- за его агрессивной тактики ведения дел. В 1927 г. банк Berlin Handelsgesellschaft прекратил кредитовать Norddeutsche- Wolkammerei (Nordwolle), ведущую компанию в шерстяной промышленности. Danatbank принял Nordwolle в ряды своих клиентов. Банкротство Nordwolle, случившееся 17 июня 1931 г., нанесло сильный удар по Danatbank; другие банки не пожелали поддержать коллегу из-за своей неприязни к Голдшмидту. В системе имели место и другие осложнения, политические и финансовые, в результате финансовая суматоха привела к массовому оттоку капитала, который лишь на короткое время был прерван принятием моратория Гувера. 25 июня была достигнута договоренность о предоставлении Германии ссуды в размере $100 млн. По $25 млн внесли

Государственный банк Англии, Банк Франции, Федеральный резервный банк Нью-Йорка и Банк международных расчетов. Ганс Лютер, руководитель Рейхсбанка, хотел получить большую сумму, поэтому попросил, чтобы точный размер ссуды был скрыт от общественности. В итоге коммюнике о предоставлении ссуды содержало лишь упоминание о том, что денежные средства предоставлены в достаточном количестве. Когда размер ссуды все же стал известен, а опубликованный отчет Рейхсбанка от 23 июня показал, что резервное покрытие банка составляет 40,4%, то есть лишь чуть выше минимального требования в 40%, сработал принцип «Дьявол хватает отстающих» [50].

Вопрос о предоставлении новых ссуд обсуждался, но без особого успеха. Немцы хотели получить $1 млрд. Французы готовы были вести речь о ссуде в размере $500 млн, но при этом выдвигали политические условия. Американское правительство было обеспокоено собственным бюджетным дефицитом, который, как предполагалось, должен был составить $ 1,6 млрд и поэтому сильно сомневалось, что американский Конгресс одобрит предоставление Германии дополнительных денег. Американское правительство было готово рассматривать лишь поддержку уже предоставленных ссуд, в чем Германия нуждалась не менее чем в новых займах. В Великобритании министр иностранных дел Артур Хендерсон поддерживал идею предоставления новой ссуды, но Монтегю Норман, возглавлявший Государственный банк Англии, считал, что банк «уже предоставил вполне достаточную финансовую помощь» [51 ]. Одной из причин, препятствующих предоставлению иностранных ссуд, было то, что германский кризис, как полагали, был внутренним бегством капитала, а не оттоком средств зарубежных инвесторов. К 20 июля идея получения дополнительной ссуды была «оставлена как нереализуемая» [52]. Вместо этого Германия теперь полагалась на принятие внутренних мер, призванных остановить изъятие денег с банковских счетов. Вводился и мораторий по частным долгам, который к неудовольствию иностранных банкиров, останавливал утечку золота за рубеж.

После этого спекулятивное давление было перенесено на Великобританию. Изъятие вкладов началось в середине июля 1931 г. Оно было вызвано как потерями в континентальной Европе, так и майскими сообщениями Макмиллана о крупном размере предполагаемого бюджетного дефицита страны и о неожиданно высокой оценке объема иностранного капитала, который мог покинуть Лондон. С 1927 г. Банк Франции окольным путем конвертировал британские фунты в золото; британские фунты продавались на валютном спот-рынке и покупались на рынке форвардных контрактов, затем Банк Франции требовал золото по мере того, как по форвардным контрактам наступали сроки платежа [53]. Идея заключалась в том, чтобы создать впечатление, что Банк Франции конвертирует в золото только свои недавно приобретенные активы в британских фунтах, не затрагивая сложившееся ранее сальдо. Летом 1931 г. Банк Франции в целях поддержки не стал продавать свои номинированные в британских фунтах ценные бумаги. Кроме того, в конце июля Федеральный резервный банк Нью-Йорка и Банк Франции предоставили Государственному банку Англин ссуды в размере $125 млн каждый. После того как эти фонды оказались исчерпаны, британское правительство рассматривало возможность привлечения однолетних ссуд на нью-йоркских и парижских рынках. Государственный банк Англин сообщил, что иностранные банкиры ие предоставят Великобритании ссуды в условиях огромного бюджетного дефицита. Британские профсоюзы выступали против сокращения пособий по безработице и лишили правительство поддержки со стороны лейбористской партии. 24 августа правительство вынуждено было уйти в отставку. Через 4 дня после формирования нового «национального правительства», в котором пост премьер-министра вновь занял Макдональд, а Сноуден был назначен министром финансов, $200 млн удалось занять у нью-йоркского синдиката Моргана и еще $200 млн у французского синдиката в Париже. Условия, на которых банкиры поддержали британское правительство, были теми же, что сформулировал Морган, когда он в 1920-х гг. выступил в поддержку французского правительства. Не выдвигая политических требований, банкиры указывали, какие экономические обстоятельства они считают приемлемыми с точки зрения финансового риска для себя и своих вкладчиков.

5 августа 1931 г. Кейнс написал премьер-министру Макдональду ответ на его недавний запрос, в котором изложил ряд предложений о девальвации британского фунта и о создании привязанной к золоту валюты с фиксированной стоимостью, установленной на, по крайней мере, 25% ниже текущего паритетного уровня, принять которую будет предложено всем странам империи, странам Южной Америки, Азии, Центральной Европы, а также Италии и Испании. В письме было указано, что в условиях, когда британский фунт не может быть успешно защищен, было бы глупо продолжать заимствовать в иностранных валютах для его поддержки [54].

Ссуды в $400 млн в дополнение к ранее полученным $250 млн было недостаточно, и 21 сентября Британия прекратила поддерживать фунт. Банк Франции не был столь же лоялен к Соединенным Штатам, как к Великобритании, и вместе с другими членами «золотого блока» конвертировал в золото свои американские депозиты на сумму $750 млн. Дефляционное давление, вызванное сокращением американских золотых запасов, а также девальвацией британского фунта и привязанных к нему валют, существенно ослабило американскую банковскую систему. Американское федеральное правительство не стало просить иностранных инвесторов о помощи или призывать их повременить с конвертацией долларовых депозитов в золото. В1929 г., когда Харрисон обратился к Норману с вопросом, будут ли британские фунты, которые покупал Федеральный резервный банк Нью-Йорка, конвертироваться в золото, он получил короткий ответ: «Конечно. Фунт стерлингов обеспечен золотом. Это правило золотого стандарта» [55]. В 1931 г. Харрисон, в свою очередь, предложил Морэ любую помощь по конвертации в золото части или всех принадлежащих Банку Франции долларов США [56].

В ситуации, сложившейся в 1931 г., особый интерес вызывают 5 аспектов: 1) неспособность Великобритании выполнять функции последней кредиторской инстанции в международном масштабе; 2) нежелание Соединенных Штатов действовать как последняя кредиторская инстанция, за исключением предоставления ссуды Великобритании — стране, с которой США связывают «особые отношения»; 3) желание Франции воспользоваться критическим моментом для достижения собственных политических целей в отношении Австрии и Германии; 4) проявлявшаяся после 1923 г паранойя Германии по поводу любых намеков па инфляцию; 5) безответственность малых стран.

Этот анализ многими был подвергнут сомнению. Один аналитик считал, что для восстановления мировой экономики после Первой мировой войны, возможно, требовалось предпринять более продуманные и действенные меры, что-то типа плана Маршалла, реализованного после Второй мировой войны [57]. Другой полагал, что немецкая экономика, возможно, не была восстановлена в полной мере с помощью последней кредиторской инстанции в 1931 г., поскольку власти страны были настроены пересмотреть Версальский договор, особенно те его положения, которые касались выплаты репараций [58].

<< | >>
Источник: Киндлбергер Ч., Алибер Р.. Мировые финансовые кризисы. Мании, паники и крахи. — СПб.: Питер2010. — 544 с.: ил.. 2010

Еще по теме Последняя кредиторская инстанция после Первой мировой войны:

  1. Кто является последней кредиторской инстанцией?
  2. Последствия Первой мировой войны.
  3. Великое заблуждение относительно первопричин Первой мировой войны
  4. Американская экспансия до первой мировой войны
  5. Тема 6. Страны с развитой рыночной экономикой после второй мировой войны.
  6. Внутренний кредитор последней инстанции
  7. Лекция 6 Хозяйство ведущих стран мира в 70-х гг. XIX в. и до начала Первой мировой войны
  8. в) Эволюция буржуазной политической экономии США после второй мировой войны
  9. Конкуренция экономических стратегии США и СССР после второй мировой войны
  10. Колонизация, протекционизм и свободная торговля в экономической политике государств до первой мировой войны
  11. 19 Международный IJL кредитор последней инстанции
- Информатика для экономистов - Антимонопольное право - Бухгалтерский учет и контроль - Бюджетна система України - Бюджетная система России - ВЭД РФ - Господарче право України - Государственное регулирование экономики в России - Державне регулювання економіки в Україні - ЗЕД України - Инновации - Институциональная экономика - История экономических учений - Коммерческая деятельность предприятия - Контроль и ревизия в России - Контроль і ревізія в Україні - Кризисная экономика - Лизинг - Логистика - Математические методы в экономике - Микроэкономика - Мировая экономика - Муніципальне та державне управління в Україні - Налоговое право - Организация производства - Основы экономики - Политическая экономия - Региональная и национальная экономика - Страховое дело - Теория управления экономическими системами - Управление инновациями - Философия экономики - Ценообразование - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика отрасли - Экономика предприятия - Экономика природопользования - Экономика труда - Экономическая безопасность - Экономическая география - Экономическая демография - Экономическая статистика - Экономическая теория и история - Экономический анализ -