<<
>>

Шестидесятые как точка экзистенциального перелома

В шестидесятые Россия еще представляла собой динамичное, активно развивающееся общество, способное на постановку и решение глобальных (планетарного масштаба) политических, экономических, культурных, научно-технических и прочих проблем.

Только весьма проницательный взгляд мог разглядеть за всем этим усталость, инерцию, надвигающееся одряхление. Наивно было бы считать последовавшие за шестидесятыми «застой» и «перестройку» досадными историческими девиациями, которых, в принципе, можно было бы избежать. Общая тенденция разложения уже в семидесятые была столь очевидной, что ее присутствие в социуме заведомо не могло быть простой случайностью.

Примечательно, что в относительно благополучных Европе и Америке и в относительно нищей России наблюдаются практически тождественные экзистенциальные явления танатологического характера. Прежде всего, это повсеместное прекращение процесса воспроизводства населения, что выглядит особенно опасным на фоне расширенного воспроизводства в незападных социумах. Например, в одном только Пакистане проживает сегодня больше людей, чем во всей России. Алкоголизм и наркомания давно стали общенациональными проблемами на Западе, а в России уже следует говорить об алкогольном вырождении нации. Наконец, во всех западных странах катастрофически растет число носителей всевозможных наследственных заболеваний, так что по некоторым подсчетам к середине ХХІ века в западных социумах вообще не останется физически и психически здоровых людей.

В свое время Ницше сказал: «Тот, кому есть, зачем жить, вынесет любое как»[59]. Экзистенциальный характер кризиса современной западной цивилизации (с включением сюда России) проявляется именно в том, что западному человеку жить практически незачем, поэтому он не способен жить даже в условиях, весьма благоприятных относительно условий жизни предшествующих поколений западных людей. Сходные цивилизационные процессы происходили и в Древнем Риме. Когда страна перешла от территориального расширения к поддержанию сложившегося социального миропорядка, был утрачен вектор экзистенциального движения от небытия к бытию. Тем самым высшая экзистенциальная точка римского социума была пройдена, и начался путь вниз. Население перестало воспроизводиться, верхи погрязли в пьянстве и разврате, а низы - в тунеядстве и паразитизме, требуя от власть предержащих исключительно хлеба и зрелищ.

4.6.

<< | >>
Источник: Филатов Т.В.. Грядущий апокалипсис: обзор основных сценариев экзистенциального упразднения человечества: монография. - Самара: Изд-во Самарской государственной сельскохозяйственной академии,2008. - 159 с.. 2008

Еще по теме Шестидесятые как точка экзистенциального перелома:

  1. Шестидесятые годы ХХ века как «акмэ» России
  2. Самопожертвование как глобальный экзистенциальный проект
  3. Материальность памятника как экзистенциальный минус
  4. Рождение международного терроризма как экзистенциального феномена
  5. Шестидесятые годы
  6. 2.6. Точки перелома графика и V.формации
  7. 3.2. Модель перелома «Head & Shoulders» («голова и плечи»)
  8. 3.4. Другие модели перелома тренда
  9. Экзистенциальный смысл «Карибского кризиса»
  10. 3. Ветер перемен в графических образах Модели перелома тенденции рынка
  11. Экзистенциальная сущность самоубийства
  12. Экзистенциальная сущность терроризма
  13. Смысл экзистенциальной формулы: «Москва - третий Рим»
  14. Экзистенциальная мотивация литературного творчества
  15. Экзистенциальное знание.
  16. Экзистенциальное своеобразие России
  17. Экзистенциальная мотивация философствования