<<
>>

1. ЭВОЛЮЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ

Как известно, начало систематической разработке данного раздела экономической науки положил классический труд А. Берле и Г. Минза «Современная корпорация и частная собственность» [Berle, Means, 1932].

В ней был сформулирован знаменитый тезис об отделении собственности от контроля, из которого следовало, что деконцентрация собственности способна порождать множество трудноразрешимых проблем и резко отрицательно сказываться на экономической эффективности. В условиях распыленной акционерной собственности деятельность наемных менеджеров становится фактически бесконтрольной, и они получают возможность преследовать свои личные интересы в ущерб интересам акционеров — работать с низкой отдачей, окружать себя предметами роскоши, неоправданно завышать собственное вознаграждение, ввязываться в амбициозные убыточные проекты, превращать в самоцель непрерывное расширение компаний, во главе которых они стоят, и т.д. В изображении Берле и Минза современная корпорация представала в виде крупной фирмы со множеством разрозненных мелких акционеров и горсткой всесильных, никому не подотчетных менеджеров, узурпировавших право на принятие решений и распоряжающихся чужим богатством по собственному усмотрению.

Хотя в последующие десятилетия само понятие современной корпорации, введенное этими авторами, получило широкое признание, их центральный тезис об отделении собственности от контроля не был принят безоговорочно. Возникла обширная литература, где с самых различных позиций он начал подвергаться всевозможным корректировкам, уточнениям и дополнениям. Основные усилия исследователей оказались сосредоточены на обнаружении институциональных механизмов, которые, несмотря на отделение собственности от контроля, тем не менее были бы способны дисциплинировать поведение наемных менеджеров в интересах собственников. К числу важнейших механизмов, выявленных в ходе этих исследований, относятся: возможность привлечения менеджеров к судебной ответственности за недобросовестное исполнение своих обязательств по отношению к собственникам; контроль за деятельностью менеджмента со стороны советов директоров; активное участие в выработке и принятии важнейших для компании решений крупных инвесторов (прежде всего — институциональных), сосредоточивших в своих руках значительные пакеты акций; мониторинг со стороны банков, выступающих по отношению к корпорациям в роли кредиторов; практика голосования по доверенности, позволяющая мелким акционерам объединять свои усилия и получать большинство голосов на общих собраниях; рынок менеджериального труда, конкуренция на котором может служить действенным ограничителем оппортунистического поведения менеджеров; использование стимулирующих схем вознаграждения высших управляющих (включая опционы на выкуп ими акций при достижении корпорациями высоких экономических результатов); рынок поглощений, когда акции компаний, которыми руководят недобросовестные или недостаточно компетентные менеджерские команды, скупаются охотниками-рейдерами и затем после проведения реструктуризации вновь выносятся на рынок; внедрение в сознание будущих менеджеров в процессе их подготовки в бизнес-школах этических норм, ориентированных на защиту интересов акционеров, и т.д.

Особое место среди этих разнообразных дисциплинирующих инструментов обычно отводится рынку поглощений. Необходимо оговориться, что главный эффект от его применения связан не столько с реально проводимыми поглощениями (дисциплинирование ex post), число которых может быть невелико, сколько с самим фактом существования подобной угрозы (дисциплинирование ex ante), с чем так или иначе приходится считаться руководителям любых компаний.

И все же конечный вывод, следовавший из этих исследований, состоял в том, что тезис Берле и Минза сохраняет силу при наличии любых, даже самых совершенных институтов корпоративного управления. Хотя дисциплинирующие механизмы, перечисленные выше, могут значительно снижать риск менеджериального оппортунизма, они не в состоянии устранить его полностью, поскольку их использование, в свою очередь, требует немалых издержек.

Первая волна исследований, посвященных проблемам корпоративного управления, отличалась отчетливо выраженным «американоцентризмом». Так как они строились почти исключительно на материале США, это было в каком-то смысле неизбежно. Неявно подразумевалось, что во всем мире системы корпоративного управления устроены примерно одинаково, так что проблемы, характерные для корпоративного сектора США, имеют универсальную значимость. Этот односторонний подход стал постепенно преодолеваться лишь в 1970—1980-е годы, когда в поле зрения исследователей попали две другие крупнейшие экономики мира — Германия и Япония. Анализ показал, что большинство ведущих компаний этих стран мало походит на «современную корпорацию» в изображении Берле и Минза. Ядром германской системы корпоративного управления выступают крупнейшие банки, японской — бизнес-группы (кейрецу), также строящиеся вокруг банков. И поскольку в тот период казалось, что Германия и Япония развиваются намного успешнее, чем США, трудно было избежать искушения и не связать различия в экономических достижениях с различиями в национальных моделях корпоративного управления. В бессчетном множестве монографий и журнальных статей стало доказываться, что американские акционеры близоруки, тогда как немецкие и японские инвесторы — дальновидны; что первые руководствуются исключительно краткосрочными спекулятивными мотивами, тогда как вторые — интересами долгосрочного развития своих компаний; что по сравнению с рынком капитала банки (в силу их профессиональной компетенции) являются не только более надежными поставщиками инвестиционных ресурсов, но и более эффективными «контролерами» деятельности менеджмента и т.п.

В моду вошли рассуждения о том, что США пора уже начать брать уроки у Германии и Японии и перестраивать свою систему корпоративного управления, ориентируясь на их опыт. В противном случае в глобальной конкуренции на мировом рынке их ждет неминуемое поражение.

Однако на рубеже 1980-1990-х годов, когда Германия и Япония попали в затяжную полосу экономических неудач, эти рассуждения стали быстро сходить на нет. Новая консенсусная точка зрения, утвердившаяся в первой половине 1990-х годов, была выражена в знаменитом обзоре по проблемам корпоративного управления А. Шлейфера и Р. Вишны [Shleifer, Vishny, 1997]. В нем был сформулирован тезис, который можно было бы назвать «тезисом об эквивалентности». После детального анализа национальных особенностей систем корпоративного управления в США, Германии и Японии авторы обзора пришли к заключению, что с точки зрения эффективности их следует считать приблизительно равноценными. Ни одна из них не обладает какими-то абсолютными преимуществами по сравнению с двумя другими. Хотя у каждой есть свои плюсы и минусы, конечные результаты их деятельности примерно одинаковы.

В подтверждение своего вывода Шлейфер и Вишны апеллировали к идее институциональной конкуренции. Предположим, что та или иная модель на порядок эффективнее остальных. В таком случае можно было бы ожидать, что под давлением сил конкуренции менее успешные системы начнут сдвигаться в направлении более успешной, перенимая наиболее важные элементы ее институционального устройства. Однако на практике подобной конвергенции не наблюдалось. В течение многих десятилетий все три сравниваемые модели двигались по собственным траекториям, без видимых попыток с них сойти. Это, по мнению Шлейфера и Вишны, можно было рассматривать как подтверждение того, что несмотря на многочисленные национальные особенности моделей корпоративного управления, сформировавшихся в США, Германии и Японии, все они в конечном счете работали одинаково хорошо — или, в зеркальной формулировке, одинаково плохо.

Примерно тогда же британскими исследователями Дж. Франксом и

К. Майером была предложена обобщающая формула, которая в сжатом виде выражала главные отличительные характеристики организации корпоративного сектора в США, Германии и Японии [Franks, Mayer, 1994]. Три признака рассматривались в качестве ключевых:

• какой из внешних источников финансирования инвестиций является ведущим;

• где находится локус контроля;

• на чьи интересы преимущественно ориентирована вся деятельность корпораций.

Согласно Франксу и Майеру, англосаксонской модели корпоративного управления присущи доминирование рынка капитала, контроль со стороны аутсайдеров и ориентация на интересы акционеров (stockholders). Соответственно альтернативная модель, действующая в Германии и Японии, описывалась ими как модель с доминированием банков, контролем со стороны инсайдеров и ориентацией на интересы стейкхолдеров (stakeholders), т.е. более широкого круга агентов, включающего помимо собственников компаний также и их работников, поставщиков, потребителей, представителей местных сообществ и т.д. Формула Франкса — Майера быстро завоевала популярность и в литературе, посвященной сравнительному анализу национальных систем корпоративного управления, она продолжает широко использоваться до сих пор.

Однако уже во второй половине 1990-х годов консенсусные представления, сложившиеся в предшествующий период, подверглись радикальному пересмотру. Можно говорить о настоящем концептуальном прорыве, произошедшем в эти годы. И дело не только в том, что трудности, с которыми столкнулись экономики Германии и Японии, продолжали нарастать и в них наметились реальные подвижки в направлении англосаксонской модели корпоративного управления211. Гораздо важнее, что в поле зрения исследователей наконец попали большие массивы страновых данных, из которых стало ясно, что в действительности мир корпоративного управления выглядит далеко не так, как казалось раньше ([La Porta, Lopez-di-Silanes, Shleifer, 1999; Ла Порта, Лопес-де-Силанес, Шлейфер, 2005J). Многое из того, что воспринималось как общее правило, на деле оказалось редчайшим исключением.

Суть произошедшего концептуального сдвига можно пояснить, взяв за отправную точку формулу Франкса — Майера. В свете новых представлений стало ясно, что разграничительные признаки, из которых она исходит, являются производными от более важного и фундаментального фактора. Этот фактор — концентрация собственности.

<< | >>
Источник: Капелюшников Р.И.. Экономические очерки: Методология, институты, человеческий капитал [Текст] / Р. И. Капелюшников ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — М. : Изд. дом Высшей школы экономики,2016. — 574, [2] с.. 2016

Еще по теме 1. ЭВОЛЮЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ:

  1. 13.1. Эволюция представлений о качестве
  2. XII Концентрация собственности в системе корпоративного управления: эволюция представлений*209 210
  3. §2 Эволюция представлений о величине государственной нагрузки на экономику в период мировых войн
  4. Верные и неверные представления о рынке
  5. 2.1.6. Представление Ренко (Renko)
  6. Представление информации в финансовой отчетности банков
  7. два представления об обществе
  8. Дата представления баланса
  9. Представление предположений, заложенных в оценку
  10. В этом параграфе мы рассматриваем модели общего равновесия (обмена) с контингентными благами в предположении, что существует конечное множество таких благ, а, следовательно, и состояний мира. Участники обмена при этом имеют собственные (возможно неверные) представления о вероятностях возможных состояний мира. Частным случаем этой ситуации является рынок, где представления всех участников о вероятностях совпадают. Заметим, что часто полученные результаты не зависят от того, являются ли эти пре
  11. Представление участников
- Информатика для экономистов - Антимонопольное право - Бухгалтерский учет и контроль - Бюджетна система України - Бюджетная система России - ВЭД РФ - Господарче право України - Государственное регулирование экономики в России - Державне регулювання економіки в Україні - ЗЕД України - Инновации - Институциональная экономика - История экономических учений - Коммерческая деятельность предприятия - Контроль и ревизия в России - Контроль і ревізія в Україні - Кризисная экономика - Лизинг - Логистика - Математические методы в экономике - Микроэкономика - Мировая экономика - Муніципальне та державне управління в Україні - Налоговое право - Организация производства - Основы экономики - Политическая экономия - Региональная и национальная экономика - Страховое дело - Теория управления экономическими системами - Управление инновациями - Философия экономики - Ценообразование - Экономика и управление народным хозяйством - Экономика отрасли - Экономика предприятия - Экономика природопользования - Экономика труда - Экономическая безопасность - Экономическая география - Экономическая демография - Экономическая статистика - Экономическая теория и история - Экономический анализ -